Апология догмата

Церковное сознание придает догмату исключительное значение. Догматическое учение Церкви по существу является фундаментальной основой, на которой должна быть созидаема жизнь личности, общества и мира в целом. Что касается сознания нецерковного, то оно, естествен­но, такого значения за догматом не признает. Более того, само слово «догмат» (или «догма») оно, как правило, использует для обозначения устаревших и «окостеневших» доктрин или отдельных положений, сле­по принимаемых на веру или под давлением авторитета. Это происхо­дит потому, что нецерковное сознание воспринимает догматы Церкви как нечто консервативное, мешающее развитию человека и его творче­скому совершенствованию. «В сознании современного, образованного человека, выросшего в духовной атмосфере последних веков, т.е. под влиянием критики Церкви и ее учения, слово «догмат» стало прямо оз­начать какую-то неподвижную, застывшую, омертвевшую мысль, - как бы оторвавшуюся от своего живого корня, от свободного умственного усилия познания и понимания; а слово «догматический» стало синони­мом слепого, скованного, неподвижного склада ума» (C.JI. Франк. С нами Бог, Париж, 1964. С. 107). Для людей, далеких от христианства, сам факт наличия в Церкви Абсолютной Истины, которая находит свое выражение в догматическом учении Церкви, является неприемлемым, а это преимущество Церкви, обладающей истиной, превращается для них в ее недостаток, т.к. в нем они усматривают сползание Церкви к застою и консерватизму. Для таких людей более предпочтительной была бы Церковь, которая искала бы истину, как ищут ее на различных путях человеческого познания (в науке, философии и т.п.), т.к. поиск истины нецерковное сознание ассоциирует с совершенствованием человека. Однако церковное обладание истиной не исключает совершенствования человека. Более того, заповедь: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48) является самой главной заповедью в христианстве. Наличие в Церкви Абсолютной Истины не препятствует познанию человека и его совершенствованию, хотя и понимаемым в хри­стианстве иначе, чем в различных гносеологиях. Как уже было отмечено, процесс христианского познания есть процесс соединения со Христом, о чем Сам Он сказал: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 32), а также: «Сия есть вечная жизнь, да знают Тебя, единого ис­тинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3).

Отрицательное отношение к наличию в Церкви догматов не может не вызывать недоумения, т.к. «отрицание догматов, - по справедливому замечанию С.Франка, - вообще невозможно, (разве только в смысле утверждения универсального скептицизма, что, однако, в свою очередь есть тоже некий «догмат») (там же. С. 109). В своей жизни человек по­стоянно руководствуется какими-то «идеями, мыслями... о подлинной природе вещей... о том, что есть добро и зло, что хорошо и (что - М. И.) дурно; такие мысли теперь называются «убеждениями» или «принци­пами»... Но «убеждения» и «принципы» есть лишь другое название для того, что в первичном смысле слова есть «догмат» (там же. С. 108). Не­обходимость в догматах ощущается на каждом шагу, потому что чело­век, независимо от того, религиозен он или нет, постоянно проявляет свою веру. Он верит «в достоинство человека, в неприкосновенность человеческой личности, в равенство всех людей». Все это «по существу не в меньшей мере (есть - М. И.) вера в догматы, чем вера в первород­ный грех или в бытие Бога». Получившая в последнее столетие широ­кое распространение «вера в «прогресс» по общему своему характеру находится на одной плоскости с противоположным ей по содержанию церковно-христианским убеждением, что «весь мир лежит во зле» и что в пределах мира спасение и радикальное исцеление человека от бедст­вий чисто мирским способом невозможно; то и другое суть лишь разные догматические решения одного и того же вопроса» (там же. С. 108-109).

Основной особенностью догмата является то, что он отражает Аб­солютное Начало, Абсолютное Бытие и Абсолютную Истину. Этим он значительно облегчает путь человека, на протяжении тысячелетий стремящегося к познанию Абсолютного с помощью истин промежу­точных, частичных и относительных. Однако сам человек в процессе познания далеко не всегда пользуется догматическим богатством Церк­ви. Несмотря на то, что его духу свойственно высокое стремление к об­ладанию полнотой истины и полнотой бытия, он довольно часто скеп­тически относится к утверждению Церкви, что она уже обладает этой полнотой. Такой скепсис значительно усилился в последнее время, ко­гда отказ от поиска онтологических корней нашего бытия и последних оснований сущего становится почти повсеместным. Глобализация знания приводит к тому, что человек вынужден поверхностно знакомиться с ин­формацией. Он уже не в состоянии провести глубокий анализ различных идеологий, мировоззрений, философских или религиозных систем. «Под влиянием этого сумбурного потока информации... система, претендую­щая на абсолютную непогрешимость, (воспринимается как - М. И) про­дукт либо невежества, либо высокомерия» (Гудинг Д., Леннокс Дж. Ми­ровоззрение. Пер. с англ., Ярославль, 2004, т. II, кн. 1. С. 254). При этом с особой силой оспаривается сама идея всеобщей объективной истины. Скомпрометированная в период преследования религии и навязывания идеологии эта идея стала восприниматься как предпосылка угнетения и подавления совести, в результате чего многие стали отказываться от всеобъемлющих мировоззренческих систем.

Однако христианская максима: Христос есть Истина (Ин. 14, 6), которая освобождает (Ин. 8, 32) продолжает звучать в мире, лежащем во зле (1 Ин. 5, 19). Наличие в христианстве широко разработанной догматической системы не вступает в противоречие с этой максимой. Как ни парадоксально, христианская религия, имеющая по сравнению с другими религиями наибольшее количество догматов, в то же время является религией подлинной свободы, в которой человек обретает свое достоинство, величие и бессмертие.

Иванов М.С. Богословский сборник. Т.2., М., 2011. С.365-368.