«…когда нас, православных обвиняют в мракобесии, возникает вопрос: Какие бесы помрачили Ваш ум, господа хорошие? Или вы просто плохо в школе учились?»

- Расскажите немного о себе.

- Чичварина Татьяна Борисовна. 35 лет. Высшее юридическое образование. Более 10 лет работаю в сфере маркетинга. Замужем.  Осчастливлена пятью сыновьями. Крещена в 14 лет, но в Церковь пришла только 5 лет назад.

- Как Вы стали православной христианкой, что вас подтолкнуло к принятию Православия?

- Будучи крещёной ещё отроковицей, я не смогла стать членом Церкви по целому ряду причин. Крестили меня в 90-е годы. В период, когда наш народ, получив свободу, слепой оголтелой толпой кинулся на поиски духовной жизни. Людей кидало из огня да в полымя. Крещению придавался магический смысл. Маму папа заставил креститься насильно, скопом со мной и братом, в тот момент, когда она сама ещё не была к тому готова. Поэтому, в нашей семье, формально считавшейся православной, православия в общем-то не было. Мой ныне покойный папа был учёным, историком. Для него православие было одним из обязательных базисов патриотического воспитания детей. Но и сам папа знал о своей вере только то, что можно было прочитать в книгах по истории России. И даже папа, единственный в нашей семье носитель православной идеи, умудрялся в своём мировоззрении переплетать веру во Христа с увлечением НЛО и барабашками. А мама при этом взахлёб изучала «Розу мира» и посещала курсы «ДЭИР».  Мне очень жаль, что мои родители так и не смогли погрузиться в прекрасные глубины православия… не успели.

 Но надо отдать должное моим родителям, они были очень добрыми людьми, с высокими нравственными требованиями у себе. Двери нашего дома  всегда были распахнуты  для друзей. И каждый, кто приходил со своей бедой всегда мог получить поддержку от моих родителей.

Между тем, и моё воспитание было далеко от православных традиций.  В Храм я не ходила. Но вела очень активную светскую жизнь.  Как сейчас помню, что в студенчестве мечтала о том, чтобы у меня были компьютер, квартира, машина, дача, один ребёнок, нереально интересная работа и куча любовников. Образ этакой эффектной стервы, успешно шагающей по карьерной лестнице был мне гораздо ближе образа многодетной глуповатой курочки, смысл жизни которой сводился к обеспечению жизнедеятельности неблагодарных членов её семьи.

Я искренне верила в то, что гедонизм - единственно верный путь в жизни. А как могло быть иначе? Ведь карьера, деньги, удовольствие - это та основа, на которой уже долгие годы базируется нравственность моего поколения. Но, между тем, замужество меня не миновало. Я очень хотела, чтобы у меня, как и у всех в тот период, была свадьба с венчанием. Но мой первый муж не мог мне этого дать, т.к. в первом своём браке был венчан. Первый мой семейный опыт закончился через пять лет. Плодом этого союза стал замечательный парень – мой старший сын. Чудесный, добрый и сильный человек.

Я думала, что уже не выйду замуж. Тем более, что теперь моя студенческая идеальная модель жизни начала воплощаться: у меня был сын, невероятно интересная работа, приносящая достаточно денег, чтобы пробрести себе и компьютер, и, в перспективе машину и квартиру. Я жила для себя и сына. И вот в моей жизни появился самый главный человек – мой муж. С ним я поняла, что значит по настоящему быть замужем, что значит быть любимой женщиной. И, не смотря на то, что во мне его первоначально привлёк образ стервы, он оказался тем самым человеком, для которого я готова была стать курочкой.   Мы жили в своё удовольствие, уходя с головой в совместную работу.

Но в этой бочке мёда была и такая ложка дёгтя, как отношения со свекровью. Они не то, чтобы были плохими - их просто не было. Причина была проста: я в её понимании была распутницей, которая разрушила семью её сына.  И, скажем прямо, в этом она была права. Но это уже тема другого разговора.  Свекровь не смягчило и рождение первого нашего совместного ребёнка. Она сказала, что будет иметь общение только с официальной женой сына, коей я на тот момент всё ещё не являлась.

И вот, когда я была беременна уже нашим вторым совместным ребёнком, муж по телефону сообщил маме, что планирует привести в порядок все вопросы по бракам – разводам  и, наконец, зарегистрироваться. А так же хочет обвенчаться со мной. В принципе, венчание для него было не более чем один из этапов церемонии бракосочетания.

Разговор я слышала с обеих сторон, т.к. динамик телефона мужа работал очень громко. Каково же было моё удивление и возмущение, когда я вместо радости от того, что сын образумился и хочет даже обвенчаться, я услышала холодное скептическое: «Да кто ж вас обвенчает? Это же профанация Таинства! Семья-это малая Церковь. А у Вас что? Нет, сын. Не нужно это вам. Вот распишетесь – и то хорошо».

Стоит ли говорить о том, что для меня такая позиция мамы моего мужа была просто возмутительной? Я решила изучить этот вопрос более подробно, чтобы предъявить свекрови авторитетные мнения, доказывающие её неправоту.  И наткнулась на ресурс azbyka.ru, на котором обнаружила огромное количество материалов по интересующей меня теме.

Там же я нашла и архив аудио-материалов. Для меня это было серьёзной находкой. В тот период я много работала «руками» - занималась графическим дизайном. И это позволило мне неделями сидя в наушниках жадно поглощать одну за другой лекции Кураева, Осипова, Сысоева, Дворкина и прочих современных миссионеров. Чем больше я слушала - тем больше вопросов у меня возникало. Тем больше я ужасалась от осознания того, чего была лишена всю предыдущую жизнь. У меня волосы вставали дыбом от понимания того, насколько высоко православие, и насколько примитивно двухмерное восприятие его светскими  людьми. Как  глупо звучат вопросы типа «Почему у священников золотые одежды?» или «Зачем ходить в церковь, эту скрытую коммерческую структуру, если у меня Бог в душе?»

Поэтому, в отличии от людей, которые были воспитаны в православных традициях, которые впитали веру с молоком матери, а так же в отличии от тех, кто приполз  к Богу побитым и в полнейшей беспомощности, мой путь к Богу начался, как ни парадоксально от моей гипертрофированной гордыни. И вера моя не от беспомощности, а от знания.
И… кстати, спустя три года, мы обвенчались. И это и впрямь было совсем другое венчание. И уже в венчаном браке у нас родился благословенный пятый сын.

- Что изменилось в вашей жизни после того как Вы стали православной христианкой?

 - С принятием православия в моей жизни изменилось очень многое.

Первое - это пересмотр иерархии жизненных ценностей. Если раньше для меня карьера была самоцелью, а семья антуражем, то теперь работа – не более чем способ зарабатывать деньги для реализации уже семейных проектов.

Да-да. Образ мышления у меня как был системным так и остался. Просто теперь я смогла в полной мере осознать, что не смогу перевернуть  землю – нет точки опоры. Но изменить в этой жизни хоть немного я смогу, если создам пусть маленькое, но эффективное с позиции моей системы ценности сообщество. И таким сообществом стала моя семья.

Господь дал мне довольно много талантов. До какого-то момента в жизни я очень гордилась своими способностями. Но именно православие помогло мне осознать, что мои таланты - это не подарок для вскармливания тщеславия. Это довольно серьёзное обременение, наложение на меня ой каких не лёгких обязанностей по реализации этих талантов во славу Божию.

Не каждой женщине даётся родить пятерых сыновей. Да ещё так, что рождение третьего и последующих угрожало бы ей смертью. И парни мои настолько разные и в интересах, и в характерах, и в способностях, что я понимаю, что чтобы воспитать их, нужна была как раз не курочка, а такая вот зараза как я J. И потому, моя основная миссия - моё сообщество. Моё сообщество - моя семья. А для моей семьи необходимы все без исключения мои таланты, при чём в полном объёме.

И это первое, на что повлияло принятие православия.

Вторым изменением стало изменение моего отношения  к жизни. Я перестала за неё цепляться, потому, что осознала, что на смертном одре всё только начинается. И вместо «после нас  хоть потоп» сменилось на «живи этот день как последний», а в последний день и прощения попросить не стыдно, и кусок хлеба разделишь легко с нуждающимся, и грубое слово лишний раз изо рта не вылетит. Это, не говорит о том, что я стала идеальной-нет, это говорит о том, что общий вектор жизненных ориентиров изменился.

А вот к вопросу о святости – это как раз третье изменение. Вдруг я стала понимать всю мерзость того, в чём я жила. Я начала чуть ли не физически ощущать гнилостный запах своих поступков. Я не перестала грешить – я человек. Всё такой же повреждённый. И понимаю, что некоторые болячки уже вряд ли можно излечить. Но я могу попробовать не допустить дальнейшего разложения своей души.

Ну, и, конечно, изменилось моё окружение.  Сами собой растаяли связи с людьми, слишком активное присутствие которых в моей жизни не могло сочетаться с изменившейся системой моих ценностей. Но теперь вокруг меня практически не стало паразитов, так хорошо освоивших мораль песенки лисы Алисы и кота Базилио.

- Как ваши близкие отреагировали на принятие Вами Православия?

- Мама отнеслась с осторожностью и любопытством.  Сейчас она  тяжело болеет. Мы, по сути, с ней имеем эффект Бенджамина Баттона только в интеллектуальном плане. Каждый день всё хуже. Сейчас её интеллект уже на уровне трёхлетней девочки. Но когда она была ещё адекватна, она стала проявлять довольно живой интерес к православной позиции по тем или иным вопросам. От радикального отторжения православия ни чего не осталось. Она стала читать о. Даниила Сысоева и святителя Луку (Войно-Ясенецкого).

Муж очень осторожно отнёсся к моему интересу к православию. Не смотря на то, что родители его глубоко верующие люди, его сердце не загорелось любовью ко Христу, т.к. приход родителей в Церковь пришёлся на период переходного возраста моего мужа. И на фоне юношеского нигилизма, он не принял позицию родителей. С тем он и жил всё это время.

И к моему интересу он отнёсся поначалу с определённой долей иронии. Позже, когда я практически каждое воскресенье стала ходить в храм, у него это стало вызывать раздражение.  А когда он узнал, что мои походы в конечном счёте не завершаются Причастием, т.к. меня от него отлучили (ведь наш брак всё ещё не был зарегистрирован) он был вообще обескуражен. Но, однажды он пришёл в храм, чтобы забрать нас после Литургии и поехать по делам. Он вошёл в храм и увидел, что я, беременная, стою в толпе, держа на руках годовалого ребёнка, а старший сын сидит у алтаря. Ему стало меня жалко и он начал сопровождать нас на в Храм. Для него это было ни чем иным как жестом мужа по отношению к жене. Но, потихоньку он начал так же задавать вопросы, интересоваться происходящим. Иногда мы с ним стали обсуждать те или иные Библейские сюжеты применимо к тем жизненным ситуациям, в которых мы оказывались. И вот, в какой-то момент времени, он уже и сам стал в тех или иных дискуссиях поддерживать православие. Церковь в его речи стала «нашей». Он стал беспощадно будить меня на Литургию.  И всё же это все было только проявлением любви ко мне, и из благодарности за то, что я поддерживаю и его увлечение. А увлекается он у нас  военной археологией и военно-патриотическим воспитанием молодёжи. Он говорил, что не смотря на то, что пока не может проникнуться моим мировоззрением, тем не менее, считает, что православие в нашей семье должно быть хотя бы из педагогических соображений.

Я не знаю, что творилось в его душе, но однажды он предложил мне обвенчаться. Мы ещё год вызревали. Он с огромным скрипом  начал ходить на исповедь. Как назло батюшка принимавшим его первую исповедь был совсем молодым парнем, и муж очень смущался. И вот однажды он приготовился и к принятию Святого Причастия. Это было для меня, конечно, огромным подарком. К венчанию выучил и Символ веры, и ещё ряд молитв.  Стал лично контролировать, молитву перед едой, благословлять ребят перед сном. Поэтому, не смотря на то, что пока душой он ещё не до конца с нами, но я уверена, что по молитвам нас, самых близких ему людей, он уже очень скоро станет истинным православным человеком. И я очень благодарна ему за поддержку.

- Какие сложности возникают у Вас сейчас из-за Ваших религиозных взглядов?

Я довольно сильный человек. При этом как и прежде, с подросткового возраста, находящийся в оппозиции к обществу.  Я давно поняла, что нельзя быть хорошей для всех. И какую бы сторону я не занимала,  всегда найдётся кто-то, кто открыто или исподтишка, но бросит в меня камень. И посему, я имею свободу выбирать по какую сторону баррикад находиться. И уж если биться - так хотя бы за правое дело. Нет у меня сложностей из-за моих религиозных взглядов. Даже потому, что позиция моя сильна двухвековым опытом высокодуховных и поистине мудрых людей.

- Были ли у Вас сомнения в истинности Православия как духовного пути, если они были, то в чём заключались и как Вы их преодолели?

- Были. Я человек здравомыслящий. И в сказки верить мой мозг отказывается. Но в отличие от основной массы современных псевдо-атеистов, я не ленивая. Поясню. Если есть сомнение в истинности  того или иного утверждения, надо просто не лениться, а изучить их до конца  как же это раскрывается опытом Церкви. И самое главное, чему меня это научило – не бежать впереди паровоза с криками: «А я у вас, у православных ВОООТ какой косяк нашла!!!» Потому что можно ВОООТ в такой луже оказаться. Ведь на всякий замысловатый и хитроумный вопрос у Церкви уже есть глубокий содержательный ответ, раскрывающий насколько двухмерно и монохромно (а в большинстве случае и просто ненаучно) восприятие мира с атеистической позиции.

- Что значит быть православной христианкой?

- Это значит быть алкоголиком, осознавшим свою болезнь и стремящимся её преодолеть.

Это значит понять, что жизнь вечна, а пути только два: или с Богом или без Него. И понимая всю грязь и поражённость своей природы, каждым вдохом и выдохом делать всё, чтобы хоть мизинчиком суметь остаться с НИМ.

Это значит научиться любить людей со всеми их недостатками.

- Как Вы оцениваете современное православное сообщество, какие видите его достоинства и недостатки?

- Если бы этот вопрос был задан мне лет пять назад, я бы сказала, что нам явно не хватает молодёжи.

На тот момент, к сожалению, было практически невозможно встретить активных православных, всем своим видом не демонстрирующих: «Я весь православный!»  Девушки сразу надевали юбку в пол, отпускали волосы и под корень обрезали ногти.  А мужчины буквально сразу отпускали бороды, не смотря на то, что у иных бородой-то растительность на лице не назвать. Складывалось впечатление, что если уж ты веришь в Христа, будь любезна, одевайся как крестьянка в XIX веке.

Но сегодня ситуация изменилась. Православие в социологическом плане вышло из рамок субкультуры для людей возрастных. Кроме того, среди молодых людей очень часто встречаются интересные, яркие ребята и девушки, пришедшие к православию не вследствие изолированности от общества по причине асоциальности, неуверенности в себе, кучи психологических комплексов, а потому, что они своим умом оценили логичность, мудрость и красоту православия.

Но у этой медали есть и другая сторона. Например, это появление агрессивной ксенофобии. Горько видеть, как наши братья  и сёстры забывают отделять человека от его болезни, от его страстей. И ненависть ко греху нередко перерастает и в нетерпимость к человеку. Это неприятно.

Так же мне кажется неэффективным с точки зрения перспектив развития сообщества появление и чрезмерная активность групп, старающихся изобрести  велосипед заново. Это приводить к расколу. Дом разделившийся в себе не устоит. Я не говорю, что все должны быть на одно лицо и с одними взглядами. Господь нас создал разными. Но сепаратизм в Церкви ни до чего хорошего не доведёт.

- Как Вы относитесь к людям, отрицающим Православие?

- По-разному. Большинство из них мне жалко.  Иногда вызывает раздражение агрессивная человеческая недалёкость и лень. Недоумеваю, когда задают вопрос ради того, чтобы его задать. При этом, ответ людей не интересует. А ведь  зачастую вопрос только звучит красиво. А вот ответ полностью разоблачает пафосного оратора, обнажая его безграмотность и скудоумие. Но, это уже не интересует позёра.

 Вот, классический пример: занимаясь борьбой с абортами, на наш аргумент, что жизнь человека начинается с момента зачатия, наши оппоненты нам заявляют: «Давайте ещё и сперматозоиду придадим статус гражданина!»  Весёлая толпа оголтелых сторонников детоубийства активно аплодирует. А ведь наука эмбриология и наука генетика утверждают что, эмбрион - это уже уникальный организм, а сперматозоид – это клетка половой ткани родителя. Ткань или организм?

Так вот, когда нас, православных обвиняют в мракобесии, возникает вопрос: Какие бесы помрачили Ваш ум, господа хорошие? Или вы просто плохо в школе учились? Тогда судьи кто? )))

Это только один пример человеческой глупости, густо приправленной заносчивостью. И такие люди вызывают негодование. Потому, что кроме того, что они сами не блещут образованностью, они и других сбивают с пути к Богу.
Люди же моего окружения, если ещё до конца не разобрались со своей духовной жизнью, по крайней мере относятся к православию с уважением.

Просто, чтобы к нашему мировоззрению относились с уважением, надо, чтобы окружающие понимали его плоды в нашей жизни. А также надо помнить, что уважение к нашим взглядам непосредственно связано с уважением к нам. И уж если мы ведём себя непотребно, то чего же ждать от окружающих? Ведь нас попрекают именно за наши дела. 

- Пытаетесь ли Вы заниматься миссионерской деятельностью и если да, то как Вы это делаете?

- Я разделяю позицию, что самая лучшая миссия - организация собственной жизни в согласии с Богом. Ведь о дереве судят по плодам. Для моего прежнего окружения православие было своего рода субкультурой, вызывавшей интерес. И, волей-неволей, пришлось заниматься объяснением православного взгляда на целый ряд вопросов.  И раскрывая для себя те или иные вопросы уже с православной позиции, мои неглупые собеседники могли высоко оценить логичность, нравственную красоту и философскую глубину этого целебного источника.

Опыт миссионерства у меня не очень большой. Но, вот какая штука: когда у меня получилось вразумить и привести к Богу первую девушку, я очень радовалась за неё. Но больше гордилась собой. И как только эта гордынька поглотила меня с головой, тут моя жизнь покатилась под откос. Повылезали такие мерзкие проявления моих собственных духовных болячек… В общем, даже говорить противно.

В этот момент я прочла слова Иоанна Кронштадтского о том, что мы все – верстовые столбы для других людей на их собственном пути к Богу. Это дало мне понимание того, что девочка пришла к Богу не потому, что я такая хорошая её привела за ручку. А потому, что для неё я должна была стать камнем на распутье. Но выбор делала она сама.

И в том я вижу свою миссионерскую функцию: на понятном и мне, и говорящему со мной человеку донести до него то, что я знаю. Ведь вера моя – это моё знание.

Октябрь, 2013 года.