«Новый Акрополь» как оккультная секта

Во многих московских вузах, например МГУ, МИИТе, и в учебных заведениях других городов встречаются красочные афиши «Нового Акрополя», зазывающие преподавателей и студентов посетить их собрания и занятия. На этих плакатах «Новый Акрополь» позиционирует себя как классическая философская школа и культурная организация, цель которой – возрождение философии как действенной силы обновления человека и общества. Один из путей реализации этого плана – сравнительное изучение религий и выявление в них того, что может послужить этой цели.

Особенно настойчиво подчеркивается чисто светский характер деятельности, не имеющий ничего общего с религией. Выданная же Департаментом образования Правительства Москвы регистрация «Нового Акрополя» как негосударственного образовательного учреждения и лицензия на образовательную деятельность по образовательным программам должны ограждать от подозрений в религиозной деятельности. При этом светский статус организации дает ей возможность проникать в образовательные учреждения практически беспрепятственно.

На встречи, организуемые «Новым Акрополем», приглашаются известные люди, имеющие высокие научные звания и степени, лауреаты различных конкурсов, представители естественных наук и гуманитарии, призванные придать этим собраниям весомость и подтвердить солидность самой организации: вот, мол, кого зовут! Но вряд ли сами приглашенные в полной мере знают о подлинных целях «Нового Акрополя». Созданию привлекательного образа в обществе содействуют социальные, экологические и иные акции и программы «Нового Акрополя», в частности выходящий ежемесячно журнал «Человек без границ», на который подписываются многие люди, не имеющие никакого представления о «Новом Акрополе».

Между тем «Новый Акрополь» на самом деле является религиозной организацией, а не философской школой, и никакого научного сравнительного религиоведения в нем нет, а вместо сравнения разных религий предлагается принять на веру оккультное учение, основанное на заблуждениях Е.П. Блаватской.

Говорить о «Новом Акрополе» всегда непросто – не потому, что он незаурядный, а потому, что он двуличен, имеет два лица, обращенных к разной аудитории: одно – к внешним: людям с улицы, профанам, другое – к своим, так называемым посвященным, членам внутреннего круга секты. Причем послания «Нового Акрополя» к тем и другим часто отличаются по своему содержанию. В этом отношении «Новый Акрополь» ничего нового собой не представляет и повторяет давно известный еще с дохристианского времени пример языческого эзотеризма. Использование эзотеризма дает ему возможность вводить людей в заблуждение, скрывая свои подлинные цели.

Хорхе Анхель Ливрага Рицци – основатель «Нового Акрополя»

Основатель «Нового Акрополя» Хорхе Анхель Ливрага Рицци,аргентинец итальянскогопроисхождения, родился в 1930 году. Его дед по отцовской линии был колдуном, его отец – атеистом, анархистом и антиклерикалом, а сам Хорхе Анхель к концу жизни считал своим врагом религию Христа[1]. Образование Ливрага получил в городской общеобразовательной школе, но когда ему исполнилось 15 лет, умер его отец, затем у него возникли проблемы в школе, и потому он начал брать частные уроки у пожилого немца, который познакомил его с теософией. Под влиянием бесед с ним Ливрага стал членом Теософского общества и основал в нем новое подразделение под названием «Аргентинская теософская молодежь». Одновременно он участвовал в деятельности ордена розенкрейцеров[2], где получил несколько посвящений, и спиритической организации «Escuela Cientifica Basilio», пока не разочаровался в ее сомнительных феноменах.

Критики «Нового Акрополя» отмечают поразительное совпадение жизненного пути Ливраги с судьбами известных оккультистов, таких как Е.П. Блаватская и основатель сайентологии Лафайет Рон Хаббард. Все они в разное время и разной последовательности прошли увлечение магией, спиритизмом и масонством. Характерным для них было использование вместо личных имен акронимов (ЕПБ, ЛРХ), наличие двух версий биографий: одной – мифологической, созданной оккультистами на основе непроверяемых сведений, и другой – реальной, реконструированной критиками, вскрывающей неблаговидные их поступки и действия (Ливрага, например, употреблял наркотики[3]). Причем эти совпадения поразительно схожи. Ливрага, скажем, утверждал, что, будучи ребенком, гипнотизировал бабушкиных кур, а Блаватская уверяла, что в детстве гипнотизировала голубей. В данной ситуации возможно одно из двух: или мы имеем «дело со сходством характеров, или с попыткой Ливраги подогнать свою биографию под “матрицу” биографии своего “учителя”»[4].

По окончании факультетов истории и истории искусств университета Буэнос-Айреса Ливрага возмечтал стать врачом «эзотерической медицины». Для осуществления этого он, по совету президента Теософского общества Ч. Джинараджадаса, перестроил подвал своего дома под оккультную крипту, сымитировав в ней подобие пантеона египетских божеств, где занимался своими опытами в специально сшитом для этой цели белом одеянии[5]. И хотя новичкам-акропольцам говорят, что он изолировал себя в этой крипте на несколько лет, в своей автобиографии Ливрага пишет, что не раз выходил из нее и даже сдавал экзамены в университете.

Впоследствии, однако, новый президент Теософского общества Нантилока Шри Рам открыл Ливраге, что его ввели в заблуждение обещанием сделать его врачом «восточной медицины», в действительности же он, Ливрага, сам того не ведая, стал «последним учеником эзотерической секции Теософского общества», основанного Блаватской в XIX веке, и ему была поставлена задача стать ее преемницей и дать очередной импульс эволюции человечества на пути к достижению состояния сверхчеловеков[6].

Этот рассказ Ливраги стал основой мифа о предназначении «Нового Акрополя».

В 1950-х годах Ливрага оказался в конфликте с Теософским обществом, и в 1957 году он и его жена-теософка создали свою организацию – «Новый Акрополь». Устав «Нового Акрополя» фактически повторял устав Теософского общества[7], а в его доктрине доминирующими стали две теософские идеи: об учении о связи с космической иерархией через учителей-махатм и доктрина о подготовке человечества к зарождению шестой расы на пути к появлению сверхчеловеков. Новшеством, внедренным самим Ливрагой, был военизированный метод, впервые использованный им для распространения теософии[8].

В ответ Теософское общество приняло решение исключить его из своих рядов на том основании, что Ливрага считал Блаватскую единственной выразительницей идей теософии и игнорировал других ее преемников, а созданный им «Новый Акрополь» выступил с четко выраженной собственной программой деятельности[9]. Причем его структура представляла многоуровневую пирамиду, возглавлявшуюся им и его женой, считавших, что им принадлежит «духовная власть» и они продолжают дело Блаватской. Кроме того, они подозревались в связях с ультраправым экстремизмом и нацизмом. Ничто из перечисленного не было характерным для устройства и идеологии Теософского общества.

После смерти Ливраги в 1991 году место «верховного руководителя» заняла Делия Стейнберг Гусман. В России «Новый Акрополь» стал действовать с 1988 года, а руководителем российского отделения является Е. Сикирич.

Учение о духовной иерархии

Краеугольным камнем идеологии «Нового Акрополя» является заимствованное у Блаватской учение об иерархии. В конце XIX века Блаватская поведала миру о том, что она якобы является посланницей некоего Великого белого братства, сообщившего ей тайные знания о судьбах мира и направившего ее в США для его проповеди. Мифическое братство Блаватской состоит из учителей человечества, по-другому они еще именуются махатмами, адептами, посвященными, которые, благодаря эзотерической работе, в целой серии воплощений обрели сверхъестественные способности. Это братство почему-то скрывается от людей. Во главе его стоит «владыка мира», который прибыл с несколькими помощниками на Землю с Венеры и живет в Шамбале в пустыне Гоби. Махатмы поддерживают связь между человечеством и «божественной иерархией» во главе с сатаной, которая правит нашим космосом.

Блаватская утверждала, что ведет переписку с этими учителями по космическому телеграфу, но еще на ранней стадии становления теософии Блаватская была уличена в мошенничестве: она сама от имени махатм писала письма их адресатам. В 1884 году Лондонское общество психических исследований опубликовало отчет своего сотрудника Ричарда Ходжсона, из которого следовало, что переписка с предполагаемыми учителями человечества лично велась самой Блаватской, и она была названа «одной из самых искусных, изобретательных и интересных мошенниц»[10]. Отсюда следует, что никакой иерархии нет, никакого тайного учения нет, а их существование является вымыслом Блаватской. Более того, Блаватская саморазоблачилась, когда предложила известному романисту XIX века Всеволоду Соловьеву, брату не менее известного философа, писать письма от имени махатм русским адептам теософии[11].

В 1880-е годы она публикует двухтомник «Тайная доктрина», учение которого якобы основано на тайном знании, сохранившемся в «Книге дзиан», якобы написанной на неисторическом сензарском языке. Теософы ликовали: наконец-то Блаватскую не уличили в мошенничестве; значит учение о Белом братстве и учителях-махатмах подлинное. Однако вскоре после публикации «Тайной доктрины» критики показали, что эта книга, как и первый труд Блаватской «Разоблаченная Изида» (1877), является элементарным плагиатом.

Несмотря на эти разоблачения, Блаватская продолжала свою деятельность. Она противопоставляла оккультное знание вере Церкви, вере в личного Бога и Его Откровению. Вместо веры, которую она называла слепой, она предлагала эзотерическое знание о мире, которое считала «научным»[12].

К так называемому «научному знанию» Блаватская относила, например, учение о «неисповедимой» первичной причине, из которой проистекает все имеющее бытие. Эту же доктрину проповедует сегодня «Новый Акрополь»[13]. Но претензии этого знания на научность опроверг еще Владимир Соловьев[14], поскольку никто не наблюдал первоначальное происхождение бытия и не смог поставить опыт над окончательными результатами мирового процесса. «Новый Акрополь» и теософы, проповедуя это учение, фактически требуют принять его на веру. То же можно сказать и об остальных положениях их доктрины: учении о происхождении человека (антропогенез), учении о человеке (антропология), учении о карме – все это как эмпирически непроверяемое может быть принимаемо только на веру[15].

Это вымышленное учение об иерархии принял Ливрага и на его основе создал свой «Новый Акрополь», который, по заверениям его идеологов, сохраняет преемство с Белым братством. В настоящее время акропольцы в цепь ученической преемственности включили в качестве учителей Блаватскую, Ливрагу и нынешнего «верховного руководителя» Делию Стейнберг Гусман. Примечательно, что сама Блаватская не именовала себя учителем.

В том же духе лидер акропольцев в России Елена Сикирич поучает своих последователей: «Первое, что нам нужно понять, что “Акрополь” – это не просто школа. Что “Акрополь” основан как очередной импульс… которые продолжаются с тех пор, как была основана великая Белая ложа и как в мир людей спустились высокие сущности, владыки и прометеи. <…> И сейчас, хотя мы этого членам не говорим, чтобы не выглядело, что мы тщеславные и т.д., но в XX веке единственный канал к учителям – это “Акрополь”. Так же, как в XIX веке было Теософское общество. Это наша “семья”. Единственный канал и единственные вообще, кому дали право пройти испытания, чтобы заслужить эзотерическую школу, – это “Акрополь”. И если кто-либо из 4–5 миллиардов людей, живущих на Земле, хочет попасть в мистерии, он должен попасть в “Акрополь”» и конкретно в «Живые силы», поскольку они – «это то звено в цепи, которого не хватало Теософическому обществу».

Ссылаясь на послание, данное теософам в XIX веке одним из представителей Белого братства – учителем Кут Хуми, Е. Сикирич видит призвание «Нового Акрополя» в том, чтобы дать миру импульс, через который «верования и даже государства будут распадаться перед их устремленным движением, раздавленные этой непреодолимой силой». Ее слова созвучны высказываниям самого Ливраги, заявившего, что «нас окружают не храмы и алтари, а горы мусора и грязи»[16]; эти и другие «устаревшие структуры должны… уступить место другим, молодым и сильным, без комплексов и ограниченности, уже пахнущих гнилью»[17].

Другими словами, задача «Нового Акрополя» сводится к борьбе и с Церковью, и акропольцы словами Кут Хуми призываются «смести, насколько возможно, больше сора, мусора, оставленных нам нашими благочестивыми праотцами. Новые идеи должны быть насаждаемы на чистых местах»[18].

От своих последователей «Новый Акрополь» требует слепой веры в существование вымышленной иерархии и в его идеологию как истину в последней инстанции, даже если его учение не согласуется с историческими фактами. На одном из занятий в 1996 году Е. Сикирич заявила, что Ливрага «никогда не врал, и не врал, даже рассказывая факт о прибытии Джордано Бруно в Загреб, хотя этого никогда не было»[19]. Если такая школа ученичества, по заявлению акропольцев, «это свет»[20], то что же такое тьма?, но последователи «Нового Акрополя» должны принять это как истину.

К «Новому Акрополю» применима та же оценка, которую дал теософии Николай Бердяев. Он писал, что, хотя «восстает теософия против… веры… сама она удерживает принцип авторитета и требует от человека слепой веры. Авторитет учителей и вера в учителей – это ведь базис теософического пути. Ученик должен верить тому, что он не знает, а знает обычно он очень мало, много знает лишь учитель… Теософия восстает против церковной веры как детского сознания, но сама она требует веры низшей по своему качеству. Она требует веры в оккультного учителя-человека, равной вере в Христа-Богочеловека. Некритическое, покорное отношение к учителю рекомендуется как метод, как дисциплина и путь к посвящению. Само теософическое учение предлагают принять сначала авторитарно, на веру, без критики и проверки собственным опытом, и обещают, что со временем все это будет узнано автономно и опытно»[21].

Итак, главная идея, на которой зиждется и Теософское общество, и «Новый Акрополь», – это связь с учителями, которых сама Блаватская признавала вымыслом, а Блаватская, по утверждению Елены Сикирич[22], является «звеном в цепи», связующим акропольцев с махатмами; следовательно, и учение «Нового Акрополя» об учителях тоже является вымыслом.

Поскольку «Новый Акрополь» выступает в роли «передового отряда новой цивилизации», то он активно занимается распространением своего учения, особенно среди студентов вузов.

О религиозном характере «Нового Акрополя»

В российских вузах «Новый Акрополь» позиционирует себя как «философская и культурная организация, цель которой – возрождение философии как действенной силы обновления человека и общества»[23], но на самом деле его подлинные цели не культурологические, а как раз религиозные, точнее – оккультные. Сам Ливрага высказывается об этом уклончиво. То он говорит, что «Новый Акрополь» – «не религиозная организация», но она «пытается пробудить мистическое чувство, которое каждый может проявлять в той религиозной форме, которую предпочитает»[24], то заявляет, что «философский путь классического типа… («Нового Акрополя. – Р.К.) может… привести нас к встрече с богом»[25].

Ливрага, как и Блаватская, не верил в личного Бога и в творение мира, а верил в происхождение мира из первичной реальности, из ничего, которое он называет богом, высшим разумом и заключал, что «все есть Бог». Это нечто он наделяет высшей волей и универсальным умом, которым «все спланировано» и которым все управляется[26].

Истинный философ, по Ливраге, тот, кто ищет истину[27], способен к ее непосредственному «ощущению» и «прямому восприятию»[28]. Его методология постижения истины предполагает причастность к «духовному опыту» древних жрецов через изучение мифов, моральных правил и церемоний, переданных ими человечеству[29]. Особый упор при этом делается на возрождение мифов, якобы «обладающих теллурической силой»[30], на пробуждении мистического чувства в человеке[31] и возрождении веры в святость и силу «великих людей»[32], то есть оккультистов.

Осуществление этой цели возможно лишь под руководством учителя, а отношения между учеником и учителем, а также статус и роль учителя в «Новом Акрополе» имеют религиозную природу. Акропольцев призывают молиться своим учителям[33], просить благословения «у ног учителя» для важных дел[34], видеть в них проявление некоей «великой невидимой сущности», которая ведет людей по пути, защищает и опекает их[35]. Сам процесс обучения и передачи эзотерического знания воспринимается акропольцами как священнодействие. Они убеждены, что спасет человека знание, поэтому у них преподаватель (инструктор) «становится действительно жрецом и магом», а во время чтения лекции «совершается таинство знаменитого закона освящения», передача силы слушателям[36].

Быть философом для «Нового Акрополя» значит, как выражался Ливрага, «уметь побеждать смерть»[37], а это означает, что учение «Нового Акрополя» выходит за рамки философии. Кроме того, философия не преследует цель выявить, что есть истина и что ею не является; она допускает несколько разных суждений о предмете. Ливрага же настаивает на том, что есть абсолютные духовные ценности[38], с чем нельзя не согласиться, и тогда надо признать, что доктрина «Нового Акрополя» является религиозной. Но, более того, акропольцы заявляют, что есть только одна философская истина и она заключена в «Новом Акрополе», остальные должны быть отброшены. «Мы пришли изменить мир, а не быть еще одной из школ, рассуждающих об эзотерике», – поучал Ливрага своих инструкторов-наставников[39].

Тому же учат его последователи. Руководитель российского отделения «Нового Акрополя» Е. Сикирич прямо говорит: «Не бывает десять тысяч доктрин. Не бывает десять тысяч разных пониманий доктрины. Бывает десять тысяч разных форм, в рамках которых излагаются одни и те же идеи. И значит, в этом контексте первая и основная задача не только инструктора, а и руководителя… не отступить от пути, не удалиться, не искажать»[40], а трудные вопросы следует решать так, «как бы это сделал ХАЛ», а он видел в «Новом Акрополе» не одну из школ, а единственно истинную.

В пользу религиозного характера деятельности «Нового Акрополя» говорит и тот факт, что у акропольцев имеется храм с изображениями и статуями египетских богов, в нем каждую ночь совершаются церемонии акропольцев, облаченных в специальные одежды, в ходе которых выполняется, в частности, «ритуальное приветствие статуй божеств, огня и флага», а в завершение читается «молитва ученика» и совершается «жертвоприношение»[41].

У «Нового Акрополя» имеются праздники: день умерших, день учителей, день смерти Ливраги и прочие[42]. На некоторых из праздников, как бы в подражание церковным богослужениям, читаются тексты из Блаватской, Ливраги и Гусман – похоже, что их тексты наделяются сакральным статусом.

О «сравнительном изучении религий»

Хотя «Новый Акрополь» провозглашает поиск истины через сравнительное изучение религий как одну из трех своих задач, на самом деле его доктрина лишь догматизирует индусские и оккультные идеи, требуя принять их на веру, и никакого сравнительного (компаративистского) религиоведения у него нет.

В антропологии, например, Ливрага следует за индусским представлением о человеке, которое принимает за единственно правильное только потому, что оно кажется ему правдоподобным[43], но никаких доказательств его «правдоподобия» в сопоставлении с другими взглядами на природу человека он не приводит. Это значит, что доктрина «Нового Акрополя» – это предмет веры, а не философии.

Касаясь вопроса о перевоплощении, он излагает его по индусской версии[44], полагаясь на их религиозный опыт. Невзирая на провозглашенный им принцип сравнительного изучения религий, Ливрага не упоминает христианское осуждение этой идеи. Как философия, собранная из разных религиозных истин, не может быть нерелигиозной[45], так и «Новый Акрополь» не может не проповедовать религиозное учение.

Таким образом, «Новый Акрополь» проповедует чисто индусский взгляд на реинкарнацию, без научных ее доказательств, фактически предлагая принять ее на веру. Такого же порядка и рассуждения о «небесном опыте» душ после смерти, ведь никакая наука эмпирически его не обосновала[46].

Чтобы неофит не заметил противоречий и непоследовательности в доктрине «Нового Акрополя», сектантами ведется кропотливая работа в двух направлениях: упор делается на риторику, чтобы прикрыть отсутствие логики, на подготовку учителей как «актеров инициатического театра»[47], которые должны вызвать «состояния умиления, сожаления, “мурашек”, мечтательности» у слушателя, предварительно пережив их сами при подготовке к лекции. Но если у слушателя хотят вызвать состояние мечтательности, то очевидно, что от лектора не требуют убедительных доказательств его суждений.

Во-вторых, ведется работа по выявлению тех, кому учение «Нового Акрополя» пришлось больше по сердцу, чем по уму, кто душевно прилепился к нему. Для выявления таких людей проводится фильтрация привлеченных на лекции «Нового Акрополя» людей. Благодаря ей воспитывается особый психологический тип акропольца, чтобы эзотерическое знание не превратило «многих молодых людей в сектантов и фанатиков»[48]. Другими словами, надо научить акропольца кому и что надо говорить, чтобы не проповедовать сомнительное учение «Нового Акрополя» и не выглядеть сектантом.

В заключение еще раз подчеркнем, что доктрина «Нового Акрополя» является оккультной и религиозной, и ни о каком научном сравнительном изучении религий речи в нем не идет. Поэтому все заявления «Нового Акрополя» о только философском и культурологическом характере его деятельности не соответствуют его подлинным целям, а являются прикрытием для проникновения в светские учебные заведения и привлечения на свои собрания новых членов.