Церковь Духа Святого

Центральная книга Афанасьева, классика православного богословия. Афанасьев сумел в своем творчестве совместить четкость историко-научного метода и истинно верующего видения. Он не просто имел истинно новозаветное видение Церкви, но знал как эта новозаветная Церковь жила. Отец Александр Шмеман писал об этом: «То, что Хомяков вдохновенно и гениально провозглашает, то о. Николай Афанасьев анализирует... Если Хомяков, по слову Самарина, выясняет область света, атмосферу Церкви, то Афанасьев показывает воплощение Церкви в конкретных формах ее строя». «Церковь Духа Святого» — вершина творчества Афанасьева. Эти две способности Афанасьева — видение Церкви в Духе как Тела Христова и владение наукой, позволили ему создать крайне сбалансированное богословие. Поэтому критика современной церковной действительности, которую читатель найдет в «Церкви Святого Духа», по существу не негативна, она — призыв к возрождению. Во время войны и служения священником в Тунисе Афанасьев вплотную занялся экклесиологией, обращаясь прежде всего к Новому Завету и к писаниям ранних отцов: Игнатия Антиохийского, Ипполита Римского, Киприана Карфагенского. Затем он вернулся на кафедру Свято-Сергиевского православного института в Париже, где продолжает свои исследования, результатом которых и стала «Церковь Духа Святого». «Церковь Духа Святого» писалась Афанасьевым как диссертация в Свято-Сергиевском православном институте в Париже. Оппонентами на ее защите были еп. Кассиан (Безобразов) и Вейдле. «Мы живем в исключительно тяжелое время. Если бы кто-нибудь пожелал составить обвинительный акт против нашей церковной жизни, то вынести оправдательный вердикт было бы невозможно. Да, виновны все. [...] Наша церковная жизнь вошла в тупик, т. к. начала, которые проникли в нее в далеком прошлом, изжили себя и вызывают в церковной жизни одни только недостатки. Церковь рассматривается, как организация, подчиненная человеческим законам, и, как организация, отдает себя на служение человеческим задачам. Человеческая воля господствует в ней самой, и человеческая воля вне ее стремится обратить Церковь Божию в средство для достижения своих целей. Никогда, может быть, сами верующие не отдавали так на поругание «невесту Христову». [...] [Надо вспомнить, что] Церковь имеет свои собственные начала, что Церковь не есть человеческая организация, а установление Божие, что в ней действует не человеческая воля, а воля Божья через откровение Духа, что Церковь живет и действует дарами Духа, которые Бог дает не мерою, что наше «жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя Господа нашего Иисуса Христа» (Фил., 3:20)».