Игумен Тихон (Шевкунов). Болезнь протеста против Церкви

Доклад на "круглом столе" «Единство Церкви» 11 июня 1996 г.

На моей памяти, наверное, третий или четвертый раз мы встречаемся, чтобы на подобной конференции обсудить те явления в нашей Церкви, которые мы уже привычно называем неообновленчеством и модернизмом.

Что же произошло за эти три года, пока проходили конференции, пока в Церкви шли дискуссии на тему переводов, на тему вольных изменений в богослужении, догматических искажений, дискуссии об экуменизме? Дискуссии продолжаются, а между тем неуклонно усиливаются и структурно оформляются те силы, которые активно привносят в Церковь уже выработанную, стройную экклезиологическую ересь. Иначе ту деятельность, которую развернули известные нам общины, мы называть не можем.

Конечно, очень многое в нынешнем церковном реформаторском движении связано с католицизмом, но все же, с моей точки зрения, главное, с чем мы столкнулись, – это протест против самой Церкви. Сама существующая ныне Церковь – главный враг этих общин, этих людей, которые (одни по неразумию, а другие совершенно сознательно) проявляют противление, а иногда и ненависть к Православию, к Православной Церкви. Если называть вещи своими именами, то мы имеем дело с протестантизмом "восточного обряда".

Действительно, сейчас идет сосредоточенная, серьезная борьба, борьба очень выжидательная. Борьба, которая, как надеются реформаторы, увенчается полным их успехом – глобальной модернизацией Русской Православной Церкви. И это происходит в нашей истории не впервые.

Болезнь протестантизма в Русской Православной Церкви существует давно. Историки, может быть, меня поправят или расширят тот перечень, который я сейчас приведу, но эта болезнь возникала периодически в истории нашей Церкви. Болезнь протеста против Церкви оформлялась затем в некое достаточно стройное учение, в новые догматы, в злобную критику иерархии, в попытки перестройки, обновления, модернизма, упразднения той Церкви, которая существует в Русском Государстве.

По всей видимости, таковыми были и стригольники, и ересь жидовствующих, и, несомненно, реформы Петра I, и те нормативные акты, которые вносились в управление Церковью некоторыми последующими правителями после Петра I. Конечно же, это и толстовство, и страшный рецидив той же болезни – обновленчество 20-х годов, ну и то, с чем мы сталкиваемся сегодня. Вспомним , что происходило в петровское время, когда западные протестантские идеи бурно проникали в Россию, увлекая умы многих русских людей, в первую очередь тех, кто определял судьбы государства, и вспомним, какой страшный удар нанесли эти правители Русской Православной Церкви. Два Синодальных члена – архимандрит Евфимий и Платон – были расстрижены из монашества всего лишь за распространение книг против протестантизма. Знаменитый указ Петра I от 28 января 1723 года запрещал пострижение в монашество. Этот же Указ через одиннадцать лет повторила Анна Иоанновна. Тысячи монахов были расстрижены только за то, что они были определены в монашество без разрешения кабинета министров и лично Остермана. Если же эти монахи были и священниками, то их лишали священного сана. Вот какие страшные вещи происходили в тот период, когда люди, воинствующие на Церковь, приходили к власти и в государстве, и внутри Церкви. Во все времена: и во времена новгородской ереси, и во времена петровские, и во времена обновленчества – еретики, борющиеся с Церковью, стараются завладеть умами власть предержащих.

Хочу напомнить сейчас, о чем писал в 1742 году епископ Новгородский Димитрий Сеченов, о тех временах, когда совершался этот альянс – союз богоборцев и власть предержащих. “Было неблагоприятное время (это он пишет при Елисавете, когда уже некая ослаба наступила в Церкви; он вспоминает о том, что было всего лишь за десять лет до этого. – Авт.), противницы наши добрую дорогу, добрый ко утеснению нас сыскали способ, аки бо они все к пользе исправления России промышляют. И как прибрали все Отечество наше в руки, коликий яд злобы на верных чад Российских отрыгнули, какое гонение на Церковь Христову и на благочестивую веру восстановили. Их была година и область темная: что хотели, то и делали. Догматы христианские в басни и ни во что постановили”. Собственно, это то, что делают и нынешние церковные модернисты (уж простите за параллели). Все мы читали сочинение “Побелевшие нивы”, и если уж там открыто пишутся о Пресвятой Богородице страшные, кощунственные вещи, а так же и о святых, – то что же говорить о том, что творится втайне в этих "прогрессивных” общинах? И далее епископ Димитрий Сеченов пишет: “Святых угодников Божиих не почитали, иконам святым не кланялись, предания Апостольские и Святых отец отвергали, а наипаче коликое гонение на самих Священных Тайн служителей. Чин духовный, архиереев, священников, монахов мучили, казнили; расстригали монахов, священников, людей благочестивых в дальние сибирские города, в Охотск, Камчатку, Оренбург отвозили. И тем так устрашили, что уже и самые пастыри, самые проповедники Слова Божия молчали и уст не смели о благочестии отверзити”.

Мы собираемся на конференциях, беседуем, увещеваем, призываем разрушителей Церкви хоть как-то покаяться. Взываем к совести наших “оппонентов”, называя их всего лишь оппонентами. Но когда эти “оппоненты” придут к власти, то они Церковь Христову не пощадят. Те тенденции, которые сейчас видны у нас, говорят, к несчастию, о том что ересь экклезиологическая, революционный протест против Церкви, подмена Церкви сейчас все больше и больше усиливаются. И эти люди, среди сторонников которых есть и архиереи, и священники, и миряне подготовленные к будущему священству, готовые хоть сейчас к рукоположению, окончившие несколько известных вам институтов (имени Александра Меня, Высшую Православную Школу и др.), готовые сейчас, так же, как это было в 20-е годы, когда приходит их время, их власть, – стать на место православных священников и вести народ Божий за собою.

Опасность эта, быть может, нами сейчас не всеми и не совсем осознается, но необходимо еще и еще раз призывать задуматься о той грандиозной работе, которая проводится втайне. Мы знаем только о некоторых выплесках этого движения.

Наши конференции, которые даже из этого краткого доклада могут показаться такими неэффективными, на самом деле необычайно важны. У нас нет другого способа противостоять этому наступлению, как лишь просто говорить об этом и свидетельствовать о той опасности, которую чувствуем мы. Естественно, без ненависти к этим людям. Они, по большей части (конечно, исключая лидеров и идеологов) не ведают, что творят. Но творят они вещи страшные. Мне приходилось беседовать с членами этих общин; при том, что это милые, интеллигентные люди – их непонимание, нежелание понять Церковь, их противостояние Церкви, а часто (и это самое страшное) – глубокое, высокомерное презрение к Церкви просто поражают! В них ощутимо такое упорство, которое, кажется, по-человечески преодолеть уже просто невозможно. Им привиты страшные догматы (для них это – догматы, совершенно неопровержимые), и что с ними делать – Один Господь знает. Святой Иоанн Лествичник из опыта утверждает, что такие духовные повреждения исцеляет лишь Сам Господь. Это – люди с абсолютной уверенностью в своей правоте и абсолютной уверенностью в победе, окончательной своей победе в отдельно взятом государстве и в отдельно взятой Церкви. Люди, которые спокойно и уверенно делают свое дело, зная, что через некоторое время придет их час. Они – аналитики и уверены, что могут предвидеть и в целом контролировать церковную ситуацию, и они открыто говорят: еще несколько лет – и этот процесс пойдет по всей Церкви.

Источник