Интервью. Свидетельство о "свидетелях Иеговы"

Интервью в журнале "Дамаскин" (№1 (30) март 2015) Нижегородской Духовной Семинарии

- Артемий Валерьевич, что, на ваш взгляд, привлекает ищущих истину людей в различных сектантских религиозных организациях?

- По опыту, моему личному и моей семьи, в секты попадают по той простой причине, что не смогли найти в Православной Церкви ответов на свои вопросы, находясь в духовном поиске. Особенно показательно это было в 1990-е. В те непростые времена многие нередко бывали разочарованы или неподобающим поведением священства, или каким-то безразличием по отношению к ним. Да и доступной литературы для самостоятельного изучения православия было не так-то много поначалу. Бывшие советские люди по инерции шли в храмы, но там ответов и внимания к своим проблемам порой не находили. Зато эти ответы в изобилии давались различными зарубежными миссионерами и проповедниками, которые, как грибы после дождя, возникли на постсоветском пространстве.

- Сейчас можно утверждать, что в этом отношении ситуация выровнялась, однако люди продолжают вступать в секты. Чего они ищут—западной или восточной экзотики? Как вы думаете?

- Безусловно, стремительный рост сектантства приостановился в наше время, ослабел, но, на основании опыта общения с людьми, которые остаются в сектах или приходят в них, могу сказать, что, так или иначе, все они крайне критически высказываются в адрес нашей Церкви, хотя, как правило, ничего по-настоящему не знают о ней — это набор шаблонных представлений, стереотипов, из которых складывается, скорее, карикатурный образ Церкви. Скажу прямо и откровенно: зачастую мы сами виноваты в том, что люди не видят в нас, православных, истинный свет Евангелия. Это серьёзная проблема. Возможно также, что свою негативную роль сыграла и недостаточность миссионерской работы. Я убеждён, что если бы Русская Православная Церковь была сегодня более активна в миссионерских проектах, то ситуация могла быть совсем иной.

Не думаю, что человек идёт в секту, чтобы намеренно искать какую-либо экзотику, дело не в этом, ведь убеждают его отнюдь не интеллектуальные доводы. Человек вовлекается в сектантские структуры, «влюбляясь» в эти сообщества, на эмоциональном уровне. Сначала идёт элемент эмоционального погружения, когда видишь заботливое к тебе отношение, проявление уважения, любви, улыбающиеся тебе лица, подчёркнутое проявление порядочности, честности, даже особого благочестия. И только потом вступает в силу элемент интеллектуального познавания системы, в которую уже вошёл...

А вот человек впервые попадает в обычный православный приход. Подумайте: какова вероятность того, что его встретят с распростёртыми объятиями, или хотя бы обратят на него внимание? Уделят ли ему время? Побеседуют ли с ним, пригласят ли в гости? Сомневаюсь. И в этом тоже кроется, пусть и частично, ответ на волнующий нас вопрос причин ухода в секты. Ответ нередко нужно искать в практической области.

— Расскажите, пожалуйста, о вашем личном пути в Церковь, если это не тайна. С чего у вас начался этот путь?

— Около пятнадцати лет — срок немалый — я был членом религиозной организации «Свидетели Иеговы». Мои родители и я в 1997 году вовлеклись в деятельность этой секты, и довольно большая часть нашей жизни была связана с ней. Несколько лет назад я с супругой вышел из этой организации по идейным соображениям, убедившись, что там от людей попросту скрываются подлинные страницы собственной истории, а также искажается в передаче подлинный библейский текст. Конфессиональный перевод Библии «Свидетелей Иеговы» (так называемый «перевод Нового Мира») есть грубое искажение Священного Писания. К сожалению, мои родители до сих пор остаются членами секты

- Получается, попадают в секты через эмоциональную сферу, а выходят благодаря интеллектуальной работе?

— Когда мы сталкиваемся с вопросом выхода, то имеем дело с серьёзным погружением в сектантское мировоззрение, причём и на эмоциональном, и на интеллектуальном уровне. Конечно, чем дольше человек находится в том или ином сектантском сообществе, тем более и более он замечает вокруг себя проявления человеческой греховности. Но даже когда у него уже спадают «розовые очки», остаются некоторые определяющие аргументы, что удерживают его в секте. Например, среди членов «Свидетелей Иеговы» есть немалое, конечно же, число думающих людей, которые, тем не менее, продолжают находиться в организации более десяти лет. Они прекрасно понимают, что с точки зрения истинности многое в их вероучении и практике противоречит Св. Писанию, многое либо откровенно абсурдно, либо преподнесено искусственно, схематично. Но удерживает такой момент: «А куда идти?» Они по каким-то своим причинам не видят альтернативы — возможно, не желают видеть или страшатся перемен. Не видят альтернативы и поэтому, зная все ошибки или намеренные искажения учения, остаются в организации — получается замкнутый круг. Я считаю, что такая логика порочна.

- Что увидели в православии вы лично? И как вообще произошёл ваш выход из «Свидетелей Иеговы»?Вы уходили «в никуда», лишь бы сделать этот решительный шаг, или же целенаправленно перешли в Русскую Православную Церковь?

— Нет, конечно, я не сразу пришёл к православию. В определённый момент, уйдя из организации «Свидетели Иеговы», я действительно уходил «в никуда». Однако для меня было очевидно, что даже если я разочарован в деятельности одной этой религиозной организации и ещё не знаю куда идти, где же пролегает моя духовная дорога, это не причина, чтобы оставаться во лжи: духовный путь надо искать.

Спустя несколько лет я пришёл к православной вере. Если кратко рассказать, как это произошло, то побудило меня к этому изучение раннехристианских источников. Я прочитал Корпус Мужей Апостольских (это такие источники, как Дидахе, Послания Климента Римского, Поликарпа Смирнского, Игнатия Антиохийского) — самые древние христианские памятники письменности, в истории они идут сразу после Нового Завета. Прочитал и был поражён. В них я увидел традиционное христианство, которое у «Свидетелей Иеговы» считается отступническим. Но христианские общины начала II века, основанные самими апостолами, не могли разом, все, вдруг взять и переменить то духовное наследие, которое было завещано Спасителем, это же совершенно очевидно! Вера этих раннехристианских Церквей никак не соответствует постулатам «Свидетелей Иеговы». Позже я последовательно перешёл к другим источникам православного вероучения и был поражён глубиной и внутренней красотой православной духовности и православной философии. Безусловно, если сравнивать сектантские учения с православием, то это как лужа и океан.

—Предпринимались ли попытки удержать вас в членах организации «Свидетели Иеговы», тем более, что вы были причастны к руководящим кругам?

— Четыре с половиной года я прослужил в управленческом центре «Свидетелей Иеговы», он находится под Санкт-Петербургом, это высшая руководящая структура данной организации. Непосредственно в самом руководстве я не состоял, но работал в этой структуре, так что видел и знал несколько больше, чем её рядовые члены. Конечно, попытки меня удержать были, и, в первую очередь, со стороны моих друзей, поскольку я с 11-ти своих лет находился в этой организации: по сути, вся моя жизнь была связана со «свидетелями». Безусловно, и мои родители искренне пытались меня «образумить», со своей точки зрения, — переубедить, даже «открыть мне глаза» на православие, поскольку «Свидетели Иеговы» откровенно ненавидят Православную Церковь и считают православие самой страшной, полуязыческой, по мнению адептов, религией. Приходится признать, что для моих родителей вся эта ситуация — боль и трагедия, потому что по учению «Свидетелей Иеговы» уход из организации по идейным соображениям сродни духовной смерти. Человек, покинувший эту секту, считается вероотступником, «совершившим хулу на Святого Духа», то есть непростительный грех. Отсюда понятны переживания и даже скорбь моих родителей и друзей. Кроме всего прочего, «свидетели Иеговы» не имеют права общаться с бывшими членами организации, это касается в том числе близких родственников, если они не живут под одной крышей. Здесь кроется огромная проблема, и не одна, и я знаю множество семей, которые фактически были разрушены в силу этих запретов.

- Имея достаточный личный опыт пребывания в секте, чему вы научились в ней? Было ли там всё-таки что-то положительное?

— Безусловно. Я категорически против «чёрно-белого подхода» к вопросу оценок. Понятно, что секты тоже бывают разные; есть такие, где уровень «тоталитаризма» по отношению к рядовым членам просто зашкаливает, пребывание там опасно для жизни. У «свидетелей Иеговы», на мой взгляд, есть элементы авторитаризма, есть процессы, которые приводят к деструкции личности, есть и правила (запреты), которые могут даже привести к смертельному исходу (я имею в виду запрет на переливание крови). Но, с другой стороны, в чём-то, наверное, можно у них и поучиться: это, например, дисциплина, духовная дисциплина, которая у них на высоком уровне (местами даже переходящая разумные границы). Существуют также хорошие практики: ежедневно читать Священное Писание, отказываться от вредных привычек. И я не жалею о том времени, которое провёл в этой организации, потому что получил колоссальный опыт, что очень важно. Думаю, что если бы я в своё время не попал к ним, не прошёл тот путь, который преодолел, то, скорее всего, не пришёл бы ко Христу, не принял православие сознательно. А сейчас у меня есть возможность сравнения подлинной духовной традиции православия с псевдохристи- анским и псевдорелигиозным подходом.

— Могли бы вы поделиться с нашими читателями: чем занимаетесь сейчас и есть ли какая-то реакция со стороны «свидетелей Иеговы» на вашу деятельность?

— Да, конечно, есть. Задача нашего апологетического центра «Ставрос» — проводить объективное исследование тех или иных сектантских традиций. Мы стараемся опираться на свидетельства людей, которые были членами той или иной сектантской организации. Таким образом, мы имеем большое сообщество специалистов, которые побывали в различных сектах и могут дать экспертную оценку. Информация собирается как по неохристианским религиозным группам, так и по восточным, эзотерическим. А основная наша задача — это прежде всего помощь людям. К нам обращается немало людей (и по телефону, и в письмах, и в социальных сетях) с просьбой помочь в сложной ситуации, дать совет — что делать нужно, а чего категорически нельзя, даже какие книги почитать, чтобы глубже разобраться. Мы и личные встречи проводим, причём всё это делается на безвозмездной основе. Результаты положительные есть, накоплен даже опыт выведения людей из сект.

Поскольку сам я состоял в организации «Свидетели Иеговы», мне проще помогать тем, кто желает выйти именно из этой секты. В данной ситуации, если говорить лично обо мне, «Свидетели Иеговы» в долгу не остались. В их среде распространяется в мой адрес ложное мнение, будто бы меня «купили» (стал православным, «продав душу за 30 сребреников»: парадоксальное, согласитесь, заявление). В одном из интернет-блогов апологета «Свидетелей» мне даже посвящена пространная статья, с обвинениями во всех грехах, от гордыни до сребролюбия. Конечно, обидно такое услышать о себе от бывших единомышленников. Но я понимаю, что любая структура стремится защититься, «обелить» себя любыми способами, и «Свидетели Иеговы», пороча имя покинувшего их секту человека, повели себя неоригинально и вполне предсказуемо.

- Проводятся ли в рамках деятельности апологетического центра «Ставрос» какие-либо «круглые столы», публичные дискуссии с представителями сект?

- Проводятся, если возможно пригласить на такого рода мероприятия представителей с той стороны — из секты. Секты бывают разные: «Свидетели Иеговы», например, в публичных диспутах принципиально не участвуют. Вы можете, сколько угодно, общаться с членом этой организации наедине, вести диалог, но не «под запись», не «на камеру» — этого они никогда не соглашаются делать; официальные диспуты у них не одобряются категорически. И всё же встречи в разных городах (и со старейшинами секты, и с пионерами) мы организовывали, но всё это было неофициально. Официальные — публичные — диспуты наш православный центр в Санкт-Петербурге проводил, например, с баптистами. И мы стремимся продолжить эту традицию встреч, поскольку баптисты более открыты и адекватны в общении. Со «Свидетелями Иеговы» вести диалог всё же гораздо сложнее.

- Завершая наш разговор, хотелось бы услышать от вас совет. С вершины вашего опыта, что можно предложить людям, ищущим духовности, но ещё не определившимся с традицией?

- Хороший вопрос. Главный совет, пожалуй, — не торопитесь. Поскольку, как бы ни странно это звучало, даже и в Православной Церкви вы можете столкнуться с сектантскими настроениями, в каком-то конкретном приходе или монастыре. Вы можете по неопытности попасть в группу, общину с признаками секты, или к священнику с личностными качествами сектанта.

Если говорить о духовных традициях, то всегда старайтесь обращаться к первоисточникам и удостоверьтесь в том, что вас не ограничивают в информации. Любая секта отличается тем, что предлагает нецелостное мировоззрение, усечённые методы познания, а выражается это в том, что не даётся возможности объективно разобраться в альтернативах, не предлагаются первоисточники. Либо сокрытие информации, либо её искажение, либо полуправда — так действуют лидеры любой секты в отношении своих адептов. Исследуя истоки современных религиозных движений и православия, вы просто сами увидите огромнейшую разницу. Поэтому мой совет — не торопитесь.

МАТЕРИАЛ ПОДГОТОВИЛ

Артём Хамидулин