Притча о богаче и Лазаре

«Притча о богаче и Лазаре из Лук. 16:19–31 является, пожалуй, единственным местом в Библии, которое более-менее похоже на доказательство загробной жизни и загробных мучений» – пишет отечественный интернет-апологет Свидетелей Иеговы Антон Чивчалов. Понимая, что притча о богаче и Лазаре для богословской (сугубо материалистической) системы Свидетелей Иеговы как кость в горле, Антон решил написать некоторые свои замечания относительно этой притчи.

Начинает он с обычного для свидетелей Иеговы утверждения: «в Библии есть множество прямых мест, однозначно исключающих возможность жизни после смерти в виде бестелесной душ». И в подтверждение приводит ряд текстов.

«Иез. 18:20 Душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына». При этом Чивчалов подчеркивает, что душа умрет «а не будет жить дальше в аду».

На основании данного текста «нельзя делать какие-либо выводы о наличии или отсутствии у человека нематериальной сущности: этот вопрос здесь попросту не затрагивается. Иезекииль всего лишь опровергает возникшее в его времена лжеучение о том, что вина передается по наследству. Некоторые утверждали, что дети страдают и умирают за грехи своих отцов. Грех человека действительно отражается на его потомках (см. Исход 20:5-6), но в 18-й главе своей книги Иезекииль объясняет, что каждый человек отвечает за свой собственный грех. Вот почему он говорит, что согрешающая душа (т.е. человек) умрет. Высказываться по поводу наличия или отсутствия у человека нематериальной сущности просто не входило в его планы» [1]. Конечно, в Иез. 18:4, 20 слово душа (nephesh) означает самого человека. Но каким образом это опровергает наличие в человеке нематериальной сущности? И разве слово «душа» (nephesh/psyche) не может использоваться и в других значениях, не только обозначая самого человека? Слово nephesh/psyche в Писании используется в нескольких значениях. Так этим словом в Писании обозначается место и центр внутренней жизни человека в его многочисленных и разнообразных аспектах: желания, чувства, эмоции (Быт. 34:3; Суд. 18:25; Пр. 25:13; Мк. 14:34; Лк. 1:46; 12:19; Ин. 12:27; Евр. 12:3), в частности как синоним сердца (Лук. 2:35; Деян. 4:32; Еф. 6:6; Кол. 3:23) [2]. Иногда же оно может использоваться и в значении нематериальной сущности человека, как в Откр. 6:9. Интересно, что в Приложении к ПНМ Свидетели Иеговы указывают на то, что «в каждом случае его значение [т.е. слова nephesh/psyche] раскрывается благодаря контексту. Использование одного и того же еврейского слова в разных контекстах позволяет определить основной смысл, который вкладывали в это слово те, кто участвовал в написании Библии» [3].  Таким образом, сами Свидетели Иеговы признают, что значение слова «душа» в каждом отдельном случае устанавливается только благодаря контексту.

«Еккл. 9:5, 6: Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, и любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем (заметим, что ненависть и ревность тоже исчезли – а именно эти чувства должны испытывать несчастные, которых мучают миллиарды лет без права на раскаяние)».

Многие библейские толкователи сходятся на том, что в книге Екклесиаста излагаются «две противоположные точки зрения на положение человека в мире. Одна из них – это светский, гуманистический, материалистический взгляд, в рамках которого все понимается с ограниченной, земной позиции, без учета Личности Бога и Его участия в делах человека. Эта приземленная точка зрения абсолютно лишена опоры на Божественное откровение. Вторая точка зрения – это благочестивый, духовный подход, который рассматривает жизнь и ее проблемы, воздавая должные почести Богу. Эта точка зрения принимает в расчет Божественное откровение, когда истолковывает жизнь и ее проблемы. Именно эта позиция одерживает верх в конце Книги Екклесиаста» [4]. И то, что в 9-й главе описан именно мирской, материалистический взгляд, вытекает из призыва: «иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое» (Еккл. 9:7), против которого боролись Павел и Исайя (см. Ис. 22:12-14; 1 Кор. 15:32), а также из утверждения: «Всему и всем – одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и [злому], чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику» (Еккл. 9:2), которое явно вступает в противоречие с другими словами самого Соломона [5]: «Наблюдающий над душою твоею знает это, и воздаст человеку по делам его» (Пр. 24:12; см. также Пс. 61:13; Мф. 16:27; 2 Кор. 5:10). А поскольку Еккл. 9:1-10 выражает чисто человеческую позицию, в ст. 5 сказано, что с человеческой точки зрения «мертвые ничего не знают». Стало быть, ст. 5 и 10 не выражают Божью истину. Очень важно отметить, что если свидетели Иеговы ссылаются на слова из Еккл. 9:5 в качестве доказательства того, что человек после смерти просто исчезает, то им нужно быть последовательным и признать, что после смерти человек не получит и никакого «воздаяния», ибо в том же 5-м ст. прибавляется: «и уже нет им воздаяния». Как замечает один исследователь: «Если слова “ничего не знают” означает, что мертвые пребывают в бессознательном состоянии в могиле или духовном мире, то [слова] “и уже нет им воздаяния” означают, что после “этой” жизни не будет ни воскресения, ни воздаяния» [6].  Еврейское слово sakar переведенное в Еккл. 9:5 как «воздаяние» означает: «награда, возмездие, воздаяние, вознаграждение, плата» (Быт. 15:1; Пс. 126:3; Еккл. 4:9). Стало быть, записанное в Еккл. 9:5 означает, что после смерти человек ничего не получит, его не ожидает никакая награда, как соответственно и наказание – со смертью для человека заканчивается все. Следует подчеркнуть, что Соломон говорит далее: «нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем». Свидетели Иеговы верят, что мертвые будут воскрешены на земле. А Соломон утверждает, что человек после смерти навечно лишается того, что делается на земле. Поэтому слова из Еккл. 9:5-6 явно противоречат доктринальной системе Свидетелей Иеговы [7].

«Мат. 10:28: И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (как видим, душу можно убить)».

Не должно ускользнуть из сферы нашего внимания, что когда Иисус говорит, не нужно бояться людей, которые могут убить только тело, употребляется глагол αποκτεινω «убивать», когда же Он говорит, что в свою очередь нужно боятся Того, (видимо Бога) «Кто может и душу и тело погубить» употребляется глагол απολλυμι «губить». Следовательно, Иисус различает обыкновенное убийство от того, что может произойти с человеком в геенне [8]. Нет никаких оснований думать, будто бы Иисус здесь посредством глагола απολλυμι указывает на полное уничтожение или аннигиляцию человеческой личности. Глагол απολλυμι согласно Теологическому Словарю Нового Завета Г. Кителя означает: «a. “уничтожать,” “убивать,”… b. “терять или страдать от потери”; c. “погибать”; d. “теряться”» [9]. Чаще всего глагол απολλυμι не указывает на полное уничтожение [10]. Энтони Хокема считает, что в Новом Завете слово απολλυμι «никогда не используется в значении аннигиляции» [11] Так, к примеру, когда винные мехи «пропадают (απολλυμι)» (Мф. 9:17), они не уничтожаются и подвергаются анни­гиляции. Овца, монета и блудный сын пропадали (απολλυμι) (Лк. 15:4, 6, 8, 9, 17, 24, 32), но не аннигилировались. «Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить (απολεση)» (Ин. 10:10), т.е. причинить серьезный урон, а не подвергнуть аннигиляции.  Также когда Павел, обращаясь к «сильным» братьям призывает: «Не губи (απολλυε) твоею пищею того, за кого Христос умер» (Рим. 14:15), он имеет ввиду не то, что «слабого» брата можно аннигилировать, а то, что его веру можно подвергнуть духовному крушению. Важно отметить, что в той же напутственной речи, к которой относится Мф. 10:28 Иисус также повелевает апостолам: «идите наипаче к погибшим (απολωλοτα) овцам дома Израилева» (Мф. 10:6). Очевидно, что, называя евреев тех времен погибшими, Иисус подразумевает их духовное состояние. Аналогичным образом Иисус выражается в другом месте: «ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (απολωλος)» (Лк. 19:10). Роберт Гирдлстоун в своем труде «Синонимы Ветхого Завета» относительно последних текстов (Мф. 10:6; 15:24; Лк. 19:10) отмечает, что в них «люди рассматриваются как морально погибшие», которые ожидают вечного отделения от Бога, в отличие от тех людей, которые знают Христа [12]. Следовательно, погибнуть – не значит аннигилировать [13].

«Рим. 6:7: Умерший освободился от греха (а раз так, за что его дальше наказывать?)».

Чивчалов здесь, конечно, хочет сказать, что смерть искупляет и полностью освобождает человека от грехов, а значит и исключает возможность наказания в виде адских мучений, поскольку наказывать его уже не за что. Как говорилось в журнале «Пробудитесь!»: «Если смерть полностью погашает задолженность человека, для чего же ему тогда страдать вечно за грехи, совершенные в течение недолгой человеческой жизни?» [14].

Но Чивчалов, как и все свидетели Иеговы, в данном случае упускает из виду следующие важные стороны: Во-первых, свидетели Иеговы не учитывают контекстуальные особенности текста. С помощью риторических вопросов Павел приводит в гл. 6 возражение своих оппонентов: если благодать Божья сильнее человеческого греха, то почему мы не должны грешить? И далее Павел отвечает, (и слова из Рим. 6:7 являются частью этого ответа): через крещение человек изымается из сферы влияния греха. После этого он уже не детерминирован грехом, его перспектива – это воскресение со Христом (см. Рим. 6:2-5). В крещении человек умирает для греховной жизни и воскресает в новую духовную жизнь – утверждает Павел. И зная это – продолжает апостол, – «что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху» (Рим. 6:6). Далее же в Рим. 6:7 обобщая сказанное в Рим. 6:6 Павел и говорит: «ибо умерший освободился от греха» (Рим. 6:7). Эта цитата контекстуально связана и с последующими словами: «Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6:11). Таким образом, исходя из контекста видно, что Рим. 6:7 никак не может предназначаться для указания того, что смерть имеет искупительную силу для человека умершего физической смертью.

Во-вторых, если мы видим в словах Павла, записанных в Рим. 6:7, указание того, что смерть искупляет и полностью освобождает человека от грехов, то необходимо будет признать, что апостол противоречил сам себе. Почему мы так считаем?  Потому что во 2-м послании Коринфянам Павел заявляет: «ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). Отсюда явствует, что все христиане должны предстать на суд пред Христом, который состоится не при жизни христиан, а после воскресения, чтобы быть судимыми за свои поступки, совершенные в этой жизни. Если Павел полагал, что смерть освобождает человека от всех его прижизненных грехов, то, как он мог утверждать, что христиане будут судимы за свои дела совершенные в этой жизни? И это, конечно, не единственный текст, опровергающий тезис свидетелей Иеговы, и в частности Чивчалова, что смерть освобождает человека от грехов, освобождая его от последующего наказания за грехи совершенные в этой жизни: «И как человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр. 9:27); «Итак заклинаю тебя пред Богом и Господом нашим Иисусом Христом, Который будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его» (2 Тим. 4:1); «Те, которые, не [имея] закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся… в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные [дела] человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2:12, 16). В общем, нет сомнений, что в Рим. 6:7 Павел не мог говорить о смерти, как о том, что списывает грехи человека.

Как же мы должны в таком случае понимать Рим. 6:7? Обратимся к комментарию свт. Феофана Затворника: «Сказанное пред сим [Павел] подтверждает примером: как мертвый никакого не являет движения, так умерший греху в купели крещения не должен допускать никакого деяния греховного. Только — что у мертвого является по физической необходимости, то у умершего греху должно быть проявляемо свободным решением воли и рачением. Свободися, δεδικαιωται, — оправдался, развязался судебным порядком. Оправданному судья говорит: ты свободен, ничто тебя не вяжет. Так до крещения мы держимы бываем в узах греха, как рабы; по крещении же являемся свободными от сих уз, потому что выходим из купели с возненавидением греха и возлюблением правды. А такое расположение означает, что грех не имеет уже для нас ничего связующего, нудящего, порабощающего: мы свободны стали от его над нами власти. Святой Златоуст говорит: «сие сказано о целом человеке. Как умерший свободен от возможности грешить уже тем самым, что лежит мертв» (блаженный Феодорит: «ибо кто когда-либо видел, чтобы мертвый или осквернил чужое ложе, или обагрил руки убийством, или совершил что-либо иное несовместное?»): так и вышедший из купели крещения. Ибо как скоро однажды там умер, должен навсегда оставаться мертвым для греха. Итак, если ты умер в крещении, оставайся мертвым; потому что всякий умерший не может уже грешить. А если ты грешишь, то уничтожаешь тем дар Божий» [15].

Далее Чивчалов ссылается на текст из той же 6-й главы Римлянам, прибавляя к нему комментарий:

«Рим. 6:23: Ибо возмездие за грех – смерть, а дар Божий – жизнь вечная во Христе
Иисусе, Господе нашем (чтобы вечно мучиться, нужно иметь вечную жизнь, а вечная жизнь – дар, который получают не все")».

В этом пункте нет никакого несоответствия со святоотеческим пониманием сущности души. Чивчалов прав, когда говорит, что жизнь – это Божий дар. Также и отцы Церкви учили, что душа продолжает существовать по смерти тела лишь по благодати Божьей, а не по своим свойствам. И вот как на этот аргумент отвечает профессор Московской Духовной Академии А. И. Осипов: «Действия благодати Божией на человека очень различны. Есть благодать обожения, степень присутствия которой в человеке обусловлена его духовным состоянием. А есть благодать, поддерживающая существование всего сотворенного, – ее можно назвать бытийной, она всюду и ее действие не зависит от духовного состояния человека, она присутствует и во тьме кромешной. Пророк Давид восклицает: “Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты” (Пс. 138:7-8). Поэтому даже при нулевом обожении (состояние вне Бога), если таковое будет, бытие человека тем не менее сохранится. Следовательно, и ад потенциально возможен. Так что Господь всюду есть, но присутствует всюду по-разному» [16].

Но Свидетели Иеговы смотрят на этот текст (Рим. 6:23) также под несколько иным углом. Они считают, что в Рим. 6:23, как и в Рим. 6:7, утверждается, что за грехи человек платит только лишь своей физической смертью, которая искупает грехи человека; при этом смерть здесь понимается как аннигиляция личности. Так в журнале «Пробудитесь!» посредством Рим. 6:23 Свидетели Иеговы пытаются опровергнуть учение о посмертном наказании грешников: «За свои грехи человек расплачивается смертью, а не мучениями в загробном мире. Согласно Библии, “плата греха – смерть”» [17]. Правильно ли понимают Рим. 6:23            Свидетели Иеговы?

Прежде чем разобрать этот текст и его контекстуальные особенности, следует посмотреть, как термин «смерть» используется в других местах Писания, поскольку в сознании свидетелей Иеговы укоренено представление, что смерть – это уничтожение человеческой личности, т.е. тотальная аннигиляция. В данной ситуации целесообразно вспомнить известные слова Бога, в которых предрекается смерть Адама в случае его неповиновения: «в день, в который ты вкусишь от него [дерева познания добра и зла], смертью умрешь» (Быт. 2:17). Сами Свидетели Иеговы считают, что Адам и Ева умерли в тот же день в духовном смысле: «Адам и Ева не умерли буквально в течение 24 часов. Однако они умерли духовно. Безвозвратно отделенные от Источника жизни, они начали продвигаться к смерти» [18]. Таким образом, свидетелям Иеговы известен термин – «духовная смерть». Главное – понятие «духовной смерти» применительно к живым людям (живым в физическом смысле) было хорошо известно ап. Павлу и другим новозаветным авторам, как это видно из следующих отрывков:  «Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф. 8:21-22); «ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся» (Лк. 15:24); «знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв» (Откр. 3:1); «и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, – благодатью вы спасены» (Еф. 2:5); «быв погребены с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу Бога, Который воскресил Его из мертвых, и вас, которые были мертвы во грехах и в необрезании плоти вашей, оживил вместе с Ним, простив нам все грехи» (Кол. 2:12-13). Если духовная смерть не подразумевает аннигиляцию человеческой личности, то, на каком основании мы должны придти к тому, что в Рим. 6:23 она подразумевается?

На самом деле контекст опять же не подтверждает точку зрения свидетелей Иеговы. В ст. 15 Павел вновь задает риторический вопрос: «Что же? станем ли грешить, потому что мы не под законом, а под благодатью?» и сам отрицательно отвечает: «Никак». Но если в ст. 1 говорится о том, что благодать нельзя воспринимать как разрешение грешить, в ст. 15 речь идет о необходимости для христианина постоянно бороться с грехом, противостоять отдельным его проявлениям. И в последующих словах посредством иллюстрации взятой из мира рабства, Павел дает причину для подобного отрицания:  «Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для послушания, того вы и рабы, кому повинуетесь, или [рабы] греха к смерти, или послушания к праведности?» (Рим. 6:16).

О какой смерти в Рим. 6:16б говорит ап. Павел? Экзегет Гарет Риз обращает внимание на важную деталь, имеющую место в этом отрывке и помогающую понять о какой смерти здесь идет речь: «Некоторые авторы, – пишет он – на самом деле, пытаются говорить, что “смерть” и “праведность” относятся к следующей жизни, то есть это Ад и Небеса. Верно то, что “смерть” иногда относится к тому, что называется “смерть вторая” (Мейер, Гиффорд и другие так истолковывают), но объяснение, таким образом, в этом случае разрушает параллелизм (или противоположность), который настолько очевиден в этом стихе. Так как последующий контекст (6:17 и далее) показывает, что “праведность” в этом параграфе – это то, что может быть достигнуто в этой жизни, то не представляется правильным понимать “смерть” как что-то, что может быть достигнуто только после этой жизни» [19].

В данном контексте праведность для Павла – это реальность не будущей жизни, а нынешней. Как далее он пишет: «Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности… ныне представьте члены ваши в рабы праведности на [дела] святые» (Рим. 6:18, 19). Соответствующим образом смерть – это перспектива нынешней жизни. Это – духовная смерть, под которой нужно разуметь отлучение от Бога. В продолжение темы Павел пишет о прежнем служении римлян греху: «Какой же плод вы имели тогда? [Такие дела], каких ныне сами стыдитесь, потому что конец (τελος) их – смерть. Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец (τελος) – жизнь вечная» (Рим. 6:21-22). Как отмечает Риз: «“Конец” – это перевод слова telos означающего “конец, цель, заключи­тельный результат”. “Конец” греха – это “смерть”, что может указывать на “духовную смерть”, которая происходит в этой жизни, или это может указывать на вечное наказанию, называемое “смерть вторая”, или может включать обе идеи» [20]. Идентичным образом «жизнь вечная» в 22 ст. – это также перспектива нынешней жизни. Как говорил Иисус, слова Которого мы находим у ап. Иоанна, верующий в Него уже «перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24; см. Ин. 8:51; 11:26). Поясняя Рим. 6:22 в комментарии Грейтхауза говорится: «освящения – это жизнь вечная. Как и у Иоанна, вечная жизнь связана с “полнотой существования святых людей в настоящем, которая продолжается” в бесконечной жизни после смерти» [21].

И в завершении своей мысли, объясняя,  почему конец одного служения – смерть, в то время, как конец другого – жизнь вечная, Павел приводит интересующие нас слова: «Ибо возмездие (οψωνια) за грех – смерть, а дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6:23). Во времена Павла слово οψωνιον, переведенное здесь как возмездие, означало денежное довольствие,  которое получали воины за свою службу. В таком качестве оно встречается в следующих текстах: «и открыл [Антиох] казнохранилище свое, и выдал войскам своим годовое жалованье (οψωνια)» (1 Мак. 3:28); «Спрашивали его [Иоанна Крестителя] также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем (τοις οψωνιοις υμων)» (Лк. 3:14). Р. Джуитт  отмечает, что слово οψωνιον со временем «стало использоваться более широко для регулярного вознаграждения учителей, служащих, секретарей, опекунов, музыкантов, фермеров, рабочих, и даже рабов» [22]. Далее Джуитт приходит к заключению: «Так как заработная плата выплачивается по мере выполнения задачи, смерть, о которой говорит Павел, представляется реальностью настоящего времени, которая охватывает и  будущее» [23].

Проанализировав Рим. 6:23 и его контекстуальные особенности, мы должны придти к заключению: утверждение Свидетелей Иеговы, что за свои грехи человек платит только своей физической смертью, которая есть тотальная аннигиляция личности, является бездоказательным. Для Павла в данном контексте смерть – это реальность нынешнего века. Греша, человек духовно умирает, отпадая от Бога и благодати Святого Духа [24]. В тот момент, когда грех входит в человека, находя свое средоточие в духовной сущности человека, в нем начинает действовать и смерть. Безусловно, за духовной смертью следует и смерть вечная – «смерть вторая» (Откр. 2:11; 20:6, 14; 21:8). И то, что в Рим. 6:23 говорится о духовной смерти, подтверждает Рим. 6:16, а также то, что слово οψωνιον обычно использовалось для регулярного, а не однократного вознаграждения воинов и других людей разного рода деятельности. Очевидно, в данном пассаже Павел говорит не о физической смерти. Как писал Джеймс Данн, комментируя Рим. 6:23: «Расплата (окончательная) за грех... это не естественная смерть, а смерть как лишение вечной жизни» [25]. А раз так, то ни о какой искупительной силе смерти и последующей за смертью аннигиляцией в Рим. 6:23 речи быть не может.

Вернемся к Чивчалову. Далее в своей статье Антон пытается убедить, что христиане первых двух веков, а некоторые христиане и впоследствии, не верили в бессмертие души и загробную жизнь. Этот свой тезис он пытается подкрепить цитатой из труда Афинагора, который мы уже разбирали в одной из статей [26]. Также он приводит цитаты из «Новой философской энциклопедии» и труда Георгия Флоровского, не осознавая, что информация, предоставленная в этих трудах, согласуется с положениями православной антропологии и эсхатологии.

Стоит обратить внимание на то, какой интересный вывод, делает Чивчалов. Не приведя ни одного христианского текста с обсуждением притчи о богаче и Лазаре, Антон заключает: «Как видим, много десятилетий после того, как Иисус рассказал притчу о богаче и Лазаре, христиане вовсе не толковали ее так, как принято сегодня». Добавляя при этом важную деталь: «Об этом важно помнить, когда мы рассматриваем притчу о богаче и Лазаре, а не закрывать на это глаза». Чивчалов не привел тексты раннехристианских авторов, ссылающихся на притчу о богаче и Лазаре, а мы приведем.

Ириней Лионский (II век): «Что души не только продолжают существовать, не переходя из тела в тело, но и сохраняют тот же характер тела, какой они имели в соединении с ним, и помнят дела, которые делали здесь и которые теперь уже перестали делать, – это весьма полно Господь изъяснил в рассказе о богатом и Лазаре, покоившемся в недре Авраама» (Ad. Her. 2. 34, 1) [27].

Тертуллиан (II-III век): «Св. Писание обличает глаза того, кто в преисподней распознаёт предназначенное для бедняка лоно Авраама. Ведь одно, как мне кажется, – преисподняя, другое – лоно Авраама. Действительно, Писание говорит, что великая бездна разделяет эти области и препятствует переходу с обеих сторон.. Но богач не поднял бы глаза и притом издали, если бы речь не шла о более высоком месте и об удаленной глубине, глядя через то огромное расстояние между возвышенностью и бездной. Из этого становится ясно  любому разумному человеку, который когда-либо слыхал об Элисии [28], что имеется некоторый находящийся в определенном месте предел, который назван лоном Авраама, для принятия душ его сыновей даже из языческих народов – отца, как известно, многих народов, подлежащих причислению к роду Авраама… Итак, что эта область, назовем ее лоном Авраама, не будучи еще небесной, однако являясь более высокой, чем преисподняя, пока предоставляет утешение душам праведников, доколе уничтожение вселенной не произведет, делая воздаяние полным, воскресение всех, поскольку тогда откроется небесное» (Adv. Marc. IV, 34, 11-13) [29].

Нет ни одного раннехристинского текста, в котором притча о богаче и Лазаре интерпретировалась идентично тому, как это делают Свидетели Иеговы. А теперь, как говорил Чивчалов, будем помнить, «когда мы рассматриваем притчу о богаче и Лазаре» о том, как ее интерпретировали ранние христиане. Затем Чивчалов, собственно говоря, и переходит непосредственно к рассмотрению этой притчи:

«Во-первых, существовали ли богач и Лазарь на самом деле? Нет – это притча, а не рассказ, основанный на реальных событиях. В Иерусалимской Библии говорится (в сноске): “притча в форме рассказа, в которой речь не идет о реальных людях”».

Допустим, рассказ Иисуса о богаче и Лазаре – это не реальная история, а притча. Правда, для некоторых экзегетов препятствием рассматривать рассказ о богаче и Лазаре как обычную притчу, представляются следующие характерные для Иисусовых притч особенности: в истории о богаче и Лазаре отсутствует введение, которое обычно присутствует в других притчах Христа, один из героев истории имеет имя (т.е. Лазарь), чего не наблюдается ни в одной из притч Спасителя. К тому же, то, что рассказ о богаче и Лазаре – притча, совсем не обязательно должно исключать факт наличия в ней реальных исторических событий. Так притча о минах, о которой мы читаем в Лк. 19:11-27 основана на реальных исторических событиях. «В основу притчи легли реальные события: после смерти Ирода Великого его сын Архелай отправился в Рим, чтобы утвердить свои права на престол. Одновременно в Рим отправилась делегация из пятидесяти человек с жалобой на него и с просьбой к Августу не предоставлять ему царскую власть. Август разделил царство Ирода между сыновьями, и Архелай получил титул этнарха. После возвращения в Иерусалим Архелай устроил кровавое побоище, уничтожая всех, кто противился его правлению. Иисус использовал сюжет, но приспособил его для Своих целей» [30].

Должны ли мы заключить, что если рассказ о богаче и Лазаре относится к жанру «притчи», то он не может служить доказательством загробной жизни?  Мы считаем, что это не так. И в основе нашего убеждения лежит ряд факторов, с которыми свидетелям Иеговы будет сложно поспорить. Известно, что одним из базисных положений библейской герменевтики является уяснение историко-религиозного контекста. Если свидетели Иеговы считают себя серьезными исследователями Библии, им просто необходимо учитывать историко-религиозный контекст при толковании библейского текста. Нельзя понимать библейский текст в отрыве от историко-религиозного фона. «Значение текста нельзя истолковать с определенной долей уверенности без историко-культурного и контекстуального анализа» – пишет Генри Верклер [31]. Любой текст создается в определенной культурной среде, и Библия – не исключение. Она не была сброшена Богом с неба; авторы запечатленных в Библии текстов были людьми своей эпохи, которые говорили и писали на языке, понятном для их слушателей и читателей, которые мыслили определенными понятиями и категориями. О важности историко-культурного фона Гордон Фи, в труде по экзегетике Нового Завета, писал: «Сама природа Писания требует, чтобы толкователь умел разбираться в историко-культурном фоне текстов Нового Завета. Новый Завет, в конце концов – это не вневременные афоризмы; каждый текст написан в определенных пределах времени и места I века. Авторы Нового Завета, действительно, не чувствуют необходимости разъяснять, каковы были обычные культурные условие у них и их читателей. Объяснения даются только тогда, когда провинциальные традиции могли быть непонятными в более широком контексте (например, Мк. 7:3-4); но эти случаи редки» [32].

Что мы находим, изучив историко-религиозный контекст притчи о богаче и Лазаре? Большинство ученых-экзегетов сходятся на том, что притче о богаче и Лазаре предшествует аналогичный фольклорный материал, на который, видимо, Иисус и опирался, рассказывая притчу о богаче и Лазаре. Так, известный библеист Иоахим Иеремиас отмечает: «Для того, чтобы понять притчу в деталях и в целом, важно осознать, что первая часть [притчи] происходит из известного фольклорного материала, касающегося проблемы участи в загробной жизни. Так египетская сказка о путешествии Си-Осириса, сына Сетла Хамоса в подземный мир, которая заканчивается словами: “Те, кто делал добро на земле, будут благословенны в царствии мертвых, а те, кто делал зло на земле, будут страдать в царствии мертвых”. Александрийские евреи принесли эту историю в Палестину, где она стала очень популярной, как история бедного ученого и богатого мытаря Бар Махана. То, что Иисус был знаком с этой историей, доказано тем, что он использовал ее в притче о Великой вечере» [33]. Подмечает этот факт и Крейг Бломберг: «Эту притчу близко напоминает египетская народная сказка, несколько видоизмененная и пользовавшаяся популярностью среди евреев, однако в ней отсутствует акцент на покаяние через послушание Моисею и пророкам. В более известной еврейской модификации этой сказки богатый мытарь Бар Хахан умер и был погребен со всевозможной роскошью. В то же время умер бедный ученый и был погребен, как нищий. Однако ученый попал в рай, к изобильным потокам, а Бар Махан сидит у берега реки и не может напиться» [34].

Рудольф Бультманн - лютеранский богослов, приводит другую древнееврейскую легенду, в которой рассказывается о богатой и безбожной супружеской паре. Случается, что жена умирает и сын отправляется в Ад, где видит женщину в огненных муках, которая отправляет сообщение для мужа, чтобы тот в корне изменился и покаялся. Как считает Бультманн: «Эта история, в той форме, в которой мы ее находим, является относительно старой: трудно себе представить, что она происходит от евангельской истории» [35].

Отдельные мотивы притчи присутствуют и в других древних еврейских текстах. Обращает на это внимание Альфред Эдершейм, который пишет, что Иисус в этой притчи «не сказал ничего существенно отличающегося от, по меньшей мере, чистейших взглядов общественности на предмет в то время… Так, вознесение души праведных ангелами определенно соответствует иудейскому учению, хоть и избавленному от всех легендарных подробностей, таких как о количестве и приветствиях ангелов. Но оно также полностью соответствует христианской мысли о служении ангелов [36]. Опять же, что касается выражения “лоно Авраамово”, оно встречается, хоть и нечасто, в иудейских документах. С другой стороны, призыв к Аврааму, как нашему отцу, настолько част, его присутствие и достоинства настолько часто призываются; более того, он настолько явно обозначен, как тот, кто принимает покаявшихся в рай (Эруб. 19а), что мы видим, насколько совместимой, особенно с высшим иудейским учением, которое не рассматривало в грубо эстетических описаниях ган еден, или рай, должна была быть фраза “лоно Авраама” […] Что касается подробностей, они очевидно представляют взгляды в то время среди иудеев. Согласно этим взглядам, Эдемский сад и дерево жизни были обителью благословенных (Иер. Тарг. на Быт. 3:24). Более того, по всеобщему поверью, слова из Бытия 2:10: “из Едема выходила река для орошения рая” указывали на то, что этот Эдем был отдельным от сада, в который изначально был помещен Адам, и превосходящим его (Бер. 34b). Со ссылкой на это, мы читаем, что праведные в ган еден видят злых в гехинном и радуются [Вайикра Рабба 32, начало], и что точно так же злые в гехинном видят канонизированных святых сидящими в ган еден, и души их беспокоятся. И все же еще более очевидна параллельность в легенде, рассказываемой [Мидраш на Еккл. 1:15] о двух злых компаньонах, из которых один умер непокаявшимся, в то время, как другой, увидев это, покаялся. После смерти непокаявшийся в геенне увидел радость своего бывшего компаньона и взроптал. Когда ему было сказано, что разница в их судьбах была оттого, что тот второй покаялся, он пожелал, чтобы для этого было оставлено место, но он узнал, что эта жизнь (канун субботы) была временем приготовления к следующей (к субботе). Опять же, с взглядами иудеев, согласуется возможность бесед между умершими людьми, из которых несколько легендарных случаев приведены в талмуде (Бер. 18b). Мучение злых, особенно жаждой, неоднократно упоминается в иудейских документах. Праведника видят возле сладчайших источников, а злого с пересохшим языком у обрыва реки, волны которой постоянно отступают от него [Талмуд Иер. Санх. 23с]» [37].

То, что Иисус в Лк. 16:19-31 опирался на хорошо известный иудеям фольклорный материал, рассказывающий о посмертных загробных переживаниях, является очень важным свидетельством в пользу того, чтобы видеть в притче о богаче и Лазаре доказательства веры в загробную жизнь и загробное воздаяние. Важно и то, что притча эта детализирована в соответствии с другими элементами загробных представлений евреев той эпохи.

Этот момент - чтобы не осталось никаких сомнений, что Иисус, рассказывая притчу, находился в рамках иудейских представлений о загробной жизни, - мы затронем ниже, рассматривая следующие утверждения Чивчалова:

«Обратим внимание на целый ряд несуразностей, которые возникают при буквальном прочтении притчи. Их как минимум четыре: 1) все хорошие люди оказываются у груди Авраама… Заметим, что в притче не упоминается слово “небо”»

Чивчалов полагает, что все эти моменты при буквальном прочтении притчи являются несуразностями, но если рассмотреть древнюю раввинистическую литературу станет ясно, что в Лк. 16:19-31 Иисус приводит ничего необычного и несуразного для религиозного сознания евреев той эпохи. Так выражение «лоно Авраама» в данном пассаже означает, как об этом пишет Джозеф Фицмайер, «почетное место покоя и блаженства в загробной жизни» [38]. Именно в таком контексте фраза «лоно Авраама» используется в раввинистической литературе: «Не убоимся мучающего, что он убивает тело. Ибо великая туга и погибель души в вечной муке предстоит нарушителям заповеди Бога. И так вооружимся божественною рассудительностью для сдержания страстей. Ибо нас, так подвизавшихся, Авраам и Исаак, и Иаков примут в лоны свои, и все отцы восхвалят» – говорится в 4-й кн. Маккавейской (4 Мак. 13:14-17). В Талмуде описывается, как рабби Иегуда, видя умершего накануне рабби Ада бен Ахава, говорит: «Теперь он сидит в лоне Авраама» (Qidd. 72a). Также мать (принявшая мученическую смерть вместе со своими 7 сыновьями) говорила младшему сыну перед тем, как тот был умерщвлен: «Ты идешь к своим братьям, и ты будешь сидеть в лоне отца нашего Авраама» (Midrash Lam. Rab. 1.85). См. Semah. 8; Midr. Pesiqta Rab. 43 (180b). Поэтому, несмотря на то, что в притче не упоминается слово «небо», Иисус, говоря, что Лазарь после смерти «отнесен был Ангелами на лоно Авраамово» (Лк. 16:22) дал ясно понять слушателям, что он после смерти оказался в раю на небе.

«2) страдания грешников можно облегчить всего одной каплей воды (и там вообще есть вода)»

Что касается просьбы богача, чтобы Лазарь «омочил конец перста своего в воде и прохладил язык» (Лк. 16:24), как подмечал Эдершейм: «Мучение злых, особенно жаждой, неоднократно упоминается в иудейских документах» [39]. Так в 3-й кн. Ездры говорится об участи грешников в аду: «Как вас ожидает то, о чем сказано прежде, так и их – жажда и мучение, которые приготовлены» (3 Ездр. 8:59). Вспомним, что в истории о богатом мытаре Бар Махане, бедный ученый попал в рай, к изобильным потокам, а богатый  мытарь Бар Махан сидя «с высунутым языком у реки… хотел добраться до реки, но не мог этого сделать» (Талмуд Иер. Хагига 2.2) [40]. Саму просьбу прохладить язык следует рассматривать в качестве гиперболы: «Гипербола используется в этом стихе, чтобы выразить серьезность мучения [богача]» – отмечает Фицмайер [41].

«3) мучимые грешники видят праведников и могут свободно разговаривать с ними (которые все сидят на шее Авраама)»

Чивчалову также видится странным, что «мучимые грешники видят праведников и могут свободно разговаривать с ними». Но и эта деталь рассказа Иисуса также согласуется с представлениями иудеев той эпохи о загробной жизни. «Когда праведник выходит из Ган Едена и видит злых осужденных в Гехиноме, их души в них радуются» (Midrash Rab. Leb. 32.1); «И откроется озеро мучения, а против него место покоя; видна будет печь геенны, а против нее рай сладости…  они [не сохранившие пути Всевышнего] видят жилища других, охраняемые в глубочайшем молчании ангелами… они [сохранившие пути Всевышнего] созерцают смятение, в каком блуждают души нечестивых, и наказание, предстоящее им» (3 Ездр. 7:36, 85, 93); «Когда же они [презревшие Закон] увидят вознесенными и прославленными тех, над которыми они ныне так возносятся, а также то, что изменятся те и другие, одни – в ангельское сияние, а они сами – в страшные привидения, они будут полностью подавлены» (2 Вар. 51:5).

«4) в аду богач испытывает «муки», однако в Иов. 14:13 об аде говорится как о месте отдыха и покоя, а в Деян. 2:31 мы читаем о том, что в аду был даже Христос. Насколько все это похоже на описание реального ада? Совсем непохоже».

В иудейской традиции между геенной, мыслящейся местом мучения грешников, и шеолом-адом не делалось принципиального различия [42], так что термины эти были эквивалентны [43]. Поэтому в рассказе о богаче и Лазаре Иисус следует этой традиции.

«В ней ни разу не упоминается слово «душа», что делает ее бесполезной для доказательства раздельного существования души и тела».

Хотя в иудейской литературе мы и встречаем упоминания души или духа в контексте посмертного схождения в ад или восхождения на небо, это все же было необязательным элементом и часто говорилось просто, что с самим человеком происходит то или иное событие в загробном мире. Вот один пример: «Когда все сыны их взаимно будут избивать друг друга и они увидят погибель своих любимцев, то крепко свяжи их под холмами земли на семьдесят родов до дня суда над ними и до окончания родов, пока не совершится последний суд над всею вечностью. В те дни их бросят в огненную бездну; на муку и в узы они будут заключены на всю вечность» (1 Ен. 10:12-13). Напомним, что в истории о Бар Махане, на которую, по всей видимости, опирался Иисус, не упоминаются души бедного ученого и богатого мытаря Бар Махана, в контексте описания их посмертных переживаний.

«Цель притчи – полностью дидактическая, это в первую очередь наглядный пример. Иисус не ставит целью рассказать, что происходит после смерти. Если бы целью было это, в его рассказе не было бы столько явных парадоксов и несуразностей. Притча о богаче и Лазаре удалена от реализма не меньше, чем примеры с бревном в глазу (Мат. 7:4) или верблюдом, пролезающим в игольное ушко (Мат. 19:24). Но пример с верблюдом и иголкой никто не считает реалистичным уроком об уходе за верблюдами. Иисус любил гиперболы и яркие наглядные примеры, которые метко били в цель и сразу передавали нужную мысль».

На самом деле никто не оспаривает, что притча о богаче и Лазаре имеет дидактический аспект. Вот мнение по этому поводу библеистов Лопухина и Бломберга: «Притча эта направлена не прямо против фарисеев, потому что нельзя было их уподобить беззаботному о своем спасении богачу, но против их взгляда на богатство, как на что-то совершенно безвредное для дела спасения, даже как на свидетельство о праведности имеющего его человека. Господь показывает, что оно вовсе не есть доказательство праведности, и что оно часто приносит величайший вред его обладателю и низводит его в адскую бездну по смерти» [44]; «Притча ниспровергает традиционную еврейскую мудрость, видевшую в богатстве Божье благословение, а в нищете – наказание дурным» [45].

Далее, можно ли гиперболические метафоры Иисуса, как те, что мы находим в Мф. 7:4 и Мф. 19:24, сравнивать с Его притчами? Гиперболические метафоры Иисуса не имеют ничего общего с реальностью, притчи же Иисуса, всегда построены на реальных жизненных ситуациях. Рон Роудс аргументирует, что притча о богаче и Лазаре – это не чистая аллегория, как полагают Свидетели Иеговы, следующим образом: «Подумайте сами: если в момент смерти люди просто уходят в небытие или бессознательное состояние, в чем смысл рассказанной Иисусом истории? Неужели Он говорил о чем-то полностью вымышленном, – о чем-то совершенно оторванном от действительности? Если сознательное существование богача и Лазаря прекратилось в момент смерти, так оно и есть. Богословы давно заметили, что Иисус, уча людей при помощи притч или историй, всегда использовал ситуации из реальной жизни. “Блудный сын вернулся домой, промотав все деньги; человек нашел зарытое в поле сокровище, снова спрятал его и продал все, что имел, чтобы купить это поле; царь устроил свадебный пир для своего сына; хозяин отправился в путешествие за границу, а затем вернулся домой к своим рабам; человек посадил виноградник, сдал его внаем, а теперь не может взыскать с арендаторов долг, и так далее” Все это было обычным делом в библейские времена! Иисус никогда не сопровождал Свои поучения полностью выдуманными историями» [46]. Практически все притчи Христа имели дидактическую направленность, что не делало их полностью вымышленными. Все они, так или иначе, были взяты Иисусом из хорошо известных для его слушателей реальных жизненных ситуаций. Так почему мы должны полагать, что в притче о богаче и Лазаре Иисус представил полностью вымышленный материал, который не был знаком его слушателям?

Интересно, хочет ли нам г-н Чивчалов сказать, когда пишет, что наглядные примеры Иисуса «метко били в цель и сразу передавали нужную мысль», что, рассказав притчу о богаче и Лазаре, Иисус передал нужную мысль, так что слушателям она была сразу понятна? Как слушатели могли понять истинный смысл притчи, заключающийся в чистой аллегории, если Иисус: во-первых, рассказал историю, знакомую слушателям, которая воспринималась ими не иначе как история об участи в загробном мире, добавляя к этой притче детали, которые также были заимствованы из представлений евреев о загробной жизни. Во-вторых, рассказав эту притчу, не прибавил к ней абсолютно никакого разъяснения, так что у слушателей не было никаких оснований воспринимать эту притчу как аллегорию. Из этого следует, что Иисус потворствовал распространению ложного учения, коим по убеждению Свидетелей Иеговы является учение о бессмертии души и загробной жизни. Если для Иисуса это было ложным учением, как Он мог так непродуманно и неразумно поступить, вводя людей в заблуждение?! Нет, вместо того, чтобы опровергнуть эти ложные языческие представления о посмертной жизни души и загробного воздаяния, – а этого Спаситель никогда и не делал, что странно, если для Него это было ложью, – Иисус, по сути, Своей притчей о богаче и Лазаре утверждает эти ложные представления. И не только среди неверующих в Него евреев, но и среди Своих последователей.

Эта ситуация подобна тому, как если бы христианский проповедник благовествуя индусам, верящим в переселение душ (реинкарнацию), привел пример с подразумеваемой глубокой аллегорией, далекой от понимания индусов, в основе которой лежало бы учение о переселении душ, детализированный в соответствии с теми же представлениями индусов. При этом, рассказав этот пример, он бы не разъяснил его символическое значение. Любопытно, Чивчалов, или какой-нибудь другой свидетель Иеговы, проповедуя лицам, верящим в реинкарнацию, рассказал бы подобный пример, да еще и не разъяснив его? Весьма сомнительно, ведь это в высшей степени не педагогично! 

Затем Чивчалов утверждает: «Притча о богаче и Лазаре имеет очень близкий прототип в другом наглядном примере Иисуса, более коротком:

Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов (Мат. 8:11, 12)».

В действительности имеются принципиальные различия в этих двух изречениях Христа, записанных в Мф. 8:11-12 и Лк. 16:19-31: и богач и Лазарь – евреи, т.е. «сыны царства» в Мф. 8:12^[1], в то время как о язычниках, – тех, кто приходит «с востока и запада» в Лк. 16:19-31 ничего и не говорится. А ведь, можно сказать, что квинтэссенцией предречения Христа в Мф. 8:11-12 является то, что многие язычники окажутся достойными наследовать Царство Бога. Поэтому вряд ли между Мф. 8:11-12 и Лк. 16:19-31 можно узреть прямые параллели.

«Цель всех этих поучений Христа одна – выявить настоящее лицо двух групп людей и показать изменение их состояния с вытекающими из этого последствиями в виде награды для одних и страданий других. Страдания фарисеев начались еще при их жизни, когда их в довольно жесткой форме осуждал Иисус, когда обличал их лживость, лицемерие, несостоятельность в той роли, которую они на себя взяли. Фарисеи в буквальном смысле скрежетали зубами на Стефана и других христиан (Деян. 7:54)… Смерть в притче не может быть буквальной еще и потому, что богач и Лазарь символизируют группы людей, которых они типизируют. Эта «смерть» наступила для обеих групп во время проповеди Христа и начала деятельности первых христиан. Мир богачей от религии быстро пришел к концу, весь привычный им уклад жизни рухнул, и пиком этого процесса стало разрушение Иерусалима и храма в 70-м году. Одновременно с этим бесчисленное количество «Лазарей» – рыбаков, мытарей, необразованных простолюдинов и даже (о ужас) неевреев, – получают дары святого духа, совершают чудеса, исцеляют и воскрешают мертвых, словом, делают все то, что богачи никогда не могли делать. В глубине души богачи уже понимали, кто действительно находится у груди Авраама, а кого ждет тьма. Они хотели бы что-то изменить, но было уже поздно. Отдельные их представители еще могли присоединиться к христианству, но как класс, как религиозно-национальная система они уже были обречены. Именно это, а не устройство загробного мира, было настоящим содержанием притчи Иисуса, которая оказалась пророческой. Именно в этом ее исторический и духовный смысл».

Очевидные проблемы иносказательного толкования притчи о богаче и Лазаре, озвученном выше Чивчаловым, которые выводят наружу всю абсурдность это толкования, следующие:

Если богач и Лазарь представляют классы или группы людей: богач представляет фарисеев [48], Лазарь – простых людей, принявших Христа, то кем являются пять братьев богача (Лк. 16:28)? Если богач – это религиозная группа фарисеев, то и пять братьев должны представлять иудейские религиозные группы, которых в эпоху Христа в иудейской среде столько не было. Да и вряд ли саддукеи могут именоваться братьями для фарисеев, ибо между ними существовала вражда. Также что интересно, почему-то эти пять братьев (т.е. какие-то религиозные группы) не умерли; это значит, их положение не изменилось в отличие от богача, и они также получают духовные блага и испытывают благосклонность Бога [49]. Что это за пять братьев таких?

Во-вторых, в притче говорится, что между богачом, находящимся в аду (т.е. фарисеями) и Лазарем, пребывающем в лоне Авраамовом (простыми людьми, ставшими христианами) «утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк. 16:26). Если богач в этой притче представляет фарисеев, то почему они не могут избавиться от своего бедственного положения, перейдя в христианство? Мы знаем на примере Павла и других фарисеев, что фарисеи принимали христианство (Деян. 15:5; 23:6), тогда как в притче, если исходить из символического толкования Свидетелей Иеговы, утверждается, что это невозможно. К тому же нужно учитывать, что если бы здесь говорилось о богаче и Лазаре, как о классе, то более резонно было бы сказать, что Лазарь не может перейти к тебе, как и ты к Лазарю. Здесь же говорится, что «хотящие» (θελοντες) не могут это сделать, что указывает на отдельных людей, а не на некие классы.

В-третьих, и это главное, если смерть – это изменение состояния (смерть богача – переход от состояния духовной благосклонности Бога в состояние богооставленности, а смерть Лазаря – переход из состояния духовной оставленности в состояние духовной благосклонности), то, что означает просьба богача вернуть Лазаря к жизни, если оно означает возврат к прежнему бедственному положению? Ведь, как мы знаем, богач просит Авраама: «отче, пошли его в дом отца моего,  ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения…  если кто из мертвых придет к ним, покаются» (Лк. 16:27-28, 30). Как изменение положения Лазаря, т.е. его  возврат к прежнему бедственному положению – положению духовной нищеты и оставленности могло бы привести к покаянию пятерых братьев? Очень сомнительно, чтобы свидетели Иеговы смогли дать адекватный ответ на все эти вопросы!

В завершении можно было бы обратить внимание на тексты, – коих предостаточно, – свидетельствующие о том, что христиане изначально верили в то, что человек со смертью не прекращает существовать (см. Лк. 20:37-38; 23:43; 24:36-39; 2 Кор. 5:6-10; Фил. 1:21-23; Евр. 12:23; 1 Пет. 3:19; Откр. 6:9-11) [50], но хочется обратить внимание на другой момент непосредственно связанный с учением о бессмертии души. Свидетели Иеговы искренне полагают, что будто бы учение о бессмертии души противоречит учению о воскресении. Но это совершенно не соответствует действительности; скорее наоборот, в учении о душе переживающей смерть тела базируется и логически подкрепляется учение о воскресении. Ведь мало в точности воссоздать тело человека, надо чтобы воскрешенный был тем человеком, что и был раньше. Между умершим человеком и воскресшим должна обеспечиваться тождественность. Обеспечивает ее та нематериальная сущность человека, переживающая смерть тела, которая сохраняет индивидуальность личности и самоидентифицируется. Иначе, при таком положении, воскрешенное тело, даже в точности восстановленное, будет всего лишь клоном. Поэтому Ф. Брюс прав, когда утверждает, что «для того чтобы была какая-то польза от воскресения, человек должен продолжать существовать; в противном случае, воскресение будет созданием абсолютно нового существа» [51]. Чтобы это четко осознать, свидетелю Иеговы следует спросить себя: если сейчас, когда я  еще жив, воссоздать меня таким, какой я есть в точности, буду ли я этим воссозданным? Понятное дело, нет! Этот воссозданный будет всего лишь клоном. Следовательно, для христиан исповедующих будущее воскресение тела понимание того, что со смертью человек не перестает существовать, занимает очень важное место в их вероучении. И хотелось бы, чтобы свидетели Иеговы это попытались осмыслить, подвергнув рефлексии свое понимание этого вопроса.

 

[1] Роудс Р. Рассуждая со Свидетелями Иеговы при помощи Писания. СПб.: Центр апологетических исследований, 2004. С. 302.

[2] Это же явление мы наблюдаем и в некоторых случаях использования слова «дух» (ruach/pneuma). Когда оно синонимично слову «душа»: Дух как внутренний человек с его желаниями, чувствами, эмоциями: 3 Цар. 21:5; Иов 6:4; 32:18; Пр. 15:4, 13; 17:22; Ис. 65:14; Дан. 2:1, 3; 1 Кор. 14:14; 16:18; 2 Кор. 7:13. Дух как синоним сердца: Исх. 35:21; Втор. 2:30; Пс. 50:12, 19; 142:4; Иез. 11:19; 18:31; Деян. 19:21.

[3] Священное Писание – Перевод нового мира. Приложение 7. 2007. С. 1747. 

[4] Роудс Р. Рассуждая со Свидетелями Иеговы при помощи Писания. СПб.: Центр апологетических исследований, 2004. С. 299-300.

[5] Свидетели Иеговы считают, что автор книги Екклесиаст – царь Соломон, хотя имеются серьезные предпосылки полагать, что эта книга возникла после вавилонского пленения.

[6] Jerry and Marian Bodine Witnessing to the Witnesses, 1978, p. 59.

[7] Слова Екклесиаста можно толковать и несколько иначе: «после смерти мертвые более не получают награду, или воздаяние, на Земле за свои поступки. Их вскоре забывают – с глаз долой, из сердца вон – таков их удел. Они более не участвуют в земных переживаниях – любви и ненависти; они более не имеют части в том, что совершается под солнцем, то есть на земле (ст. 6)» (Джэксон У. Заметки на полях моей Библии. Часть I. Новый Завет. 2000. С. 123).

[8] Феодор Мопсуестийский также обращал внимание на эту деталь: «Геенной Он [Иисус] обозначил вечность наказания, назвав геенной кару, ожидающую тех, кто получает воздаяние, согласно их жизни. И словами Он показал большое различие этого образа, в одном месте сказав об убивающих, а в другом о погибших, [которым] нет больше спасения.» (Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков. Том 1а: Евангелие от Матфея I-XIII. Тверь, 2007. С. 259).  

[9] Theological Dictionary of the New Testament, edited by G. Kittel; Vol. 6, Grand Rapids Michigan, 1985, p. 67.

[10] То же можно сказать и в отношении других слов. Ολεθρος – слово, озна­чающее вечную «погибель» грешников в 2 Фес. 1:9 (см. 1 Фес. 5:3). Слово ολεθρος имеет следующие значения: разрушение, погибель, потеря чего-либо (например, денег) и деградация (например, нравственная – 1 Тим. 6:9). В значении ан­нигиляции это слово, как правило, не используется.

[11] Hoekema A. A. The Bible and the Future, (Grand Rapids, Michigan) 1979, p. 269.

[12] Girdlestone R. B. Old Testament Synonyms; their bearing on Christian doctrine. Grand Rapids: Eerdmans, 1948, p. 276.

[13] В контексте данного рассуждения интересным наблюдением может служить то, как воспринималась иудеями межзаветного периода идея гибели грешников. В некоторых текстах говорится о гибели грешников в аду, но в них вряд ли можно узреть идею аннигиляции. В 4-й книги Маккавейской мы находим очень схожие с Мф. 10:28, практически идентичные, слова: «Не убоимся мучающего, что он убивает тело. Ибо великая туга и погибель души в вечной муке предстоит нарушителям заповеди Бога» (4 Мак. 13:14-15). Можно также привести слова из Устава общины и 1-й книги Еноха: «всем, поступающим так, множеством ударов от руки всех ангелов страдания, на вечную гибель в яром гневе Бога мщений, на вечный трепет и постоянный стыд, с позорной гибелью в огне преисподней» (1QS 4.12-13). «И мы [цари] погибнем пред Его лицом за свои дела, и все грехи наши исчислены по справедливости". Теперь они [цари] скажут себе: "душа наша насытилась неправедным стяжанием, но оно не отвратит того, что мы будем низвергнуты в пламя адского мучения". И после этого их лицо исполнится мраком перед тем Сыном человеческим и они будут отвергнуты от Его лица, и меч будет жить между ними перед Его лицом. (1 Ен. 63:9-11).

[14] Пробудитесь! 8 августа 1987. С. 21.

[15] Феофан Затворник. Толкование Послания св. ап. Павла к Римлянам. Изд. 2. М., 1890. С. 343.

[16] Осипов А. И. Из времени в вечность: посмертная жизнь души. Изд. 2. М., 2011. С. 168-169.

[17] Пробудитесь! октябрь 2006. С. 11.

[18] Сторожевая башня. 15 ноября 2000. С. 27.

[19] Риз Г. Л. Послание к Римлянам. Критический и экзегетический комментарий. М.: Весть, 2004. С. 214.

[20] Там же. С. 220.

[21] Грейтхауз У. Послание к Римлянам. Главы 1-8. Комментарии веслианской традиции. СПб.: Вера и святость; Библия для всех. 2010. С. 280. 

[22] Jewett R. Romans: A Commentary. Hermeneia, Minneapolis: Fortress, 2007, p. 425.

[23] Ibid, p. 426.

[24] Симеон Богослов называл смерть отделением: «как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от нее Святого Духа» (Преподобный Симеон Новый Богослов. Слова. Слово первое. М., 1892. С. 22-23).

[25] Dunn J. D. G.. Romans 1–8. Vol. 38а. Word Biblical Commentary. Dallas: Word Books, 1988, p. 349.

[26] См.: http://stavroskrest.ru/sites/default/files/files/pdf/Заметки о патристике.pdf

[27] Св. Ириней Лионский. Творения. М., 1996. С.  213.

[28] Обитель блаженных душ в загробном мире, согласно языческим мифам.

[29] Тертуллиан. Против Маркиона в пяти книгах. СПб.: Изд-во Олега Абышко; Университетская книга-СПб, 2010.  С. 420-421. 

[30] Радостная весть. Новый Завет в переводе с древнегреческого. Учебное издание с историко-филологическими примечаниями, М.: РБО, 2006. С. 169.

[31] Верклер Г. А. Герменевтика. Принципы и процесс толкования Библии. Мичиган: Бейкер Бук Хауз Гранд Рапидс, 1995. С. 52.

[32] Фи Г. Экзегетика Нового Завета. СПб.: Библия для всех, 1995. С. 79.

[33] Jeremias J. The Parables of Jesus. London, SCM, 1963, p. 183.

[34] Бломберг К. Интерпретация притчей. М.: ББИ, 2005. С. 218.

[35] Bultmann R. K. The History of the Synoptic Tradition. New York: Harper & Row, 1968, p. 197.

[36] «Ибо конец жизни человека являет праведность его, и встречает он либо ангелов Господних, либо Велиаровых. Когда смятенная душа отходит, обличается она злым духом, ибо человек тот был рабом страстей и дурных дел. Если же спокойна душа, в радости узнает она ангела мира, и ведет он ее в жизнь вечную» (Зав. Ашера 6.4-6).

[37] Эдершейм А. Жизнь и времена Иисуса Мессии. М.: Весть, 2004. С. 645.

[38] Fitzmyer J. A. The Gospel according to Luke X-XXIV:  Introduction, Translation, and Notes (The Anchor Bible, Vol. 28), New York: Doubleday, 1985, p. 1132.

[39] Эдершейм А. Жизнь и времена Иисуса Мессии. М.: Весть, 2004. С. 645.

[40] К вопросу о наличии воды в загробном мире, можно привести один отрывок из 1-й книги Еноха, показывающий, что слова Иисуса из Лк. 16:24 согласуются с представлениями иудеев межзаветного периода о загробном мире:  «Эти три остальные отделения сделаны для того, чтобы разделять души умерших. И души праведных отделены таким образом: там есть источник воды, над которым свет. Точно также сделано такое отделение и для грешников, когда они умирают и погребаются на земле без того, что суд над ними еще не произведен при их жизни. Здесь отделены их души, в этом великом мучении, пока не наступит великий день суда и наказания, и мучения для хулителей до вечности, и мщения для их душ» (1 Ен. 22:9-12).

[41] Fitzmyer J. A. The Gospel according to Luke X-XXIV:  Introduction, Translation, and Notes (The Anchor Bible, Vol. 28), New York: Doubleday, 1985, p. 1133.

[42] «В ветхозаветных апокрифах Шеол часто отождествляется с геенной, он предстает “огненной бездной”, где текут пламенеющие реки для “исцеления духа” грешников (“Книга Еноха” 10:13 и 61:8; 3-я книга Ездры 7). В “Уставе” кумранской общины упоминается “позор гибели в огне мрачных областей”, который противоположен “жизни в вечном свете”. Согласно талмудическим сказаниям, Шеол находится не под землей, а как бы в ином пространстве, за “горами тьмы”, так что из Шеола виден рай, и наоборот (“Эрубин” 32)… В Шеол ведут трое врат: одни близ Иерусалима, вторые – в пустыне, а третьи – на дне морском; в то же время у Шеола 40 тысяч входов и он в 60 раз больше рая и в 3600 раз больше земного шара (“Таанит” 10а). Путешественники, приближающиеся в море или в пустыне к вратам Шеола, слышат душераздирающие вопли терзаемых там грешников (“Шевет-Мусар” 26). Шеол состоит из семи отделений (прообраз “кругов ада” в христианских воззрениях), и в каждом последующем огонь в 61 раз жарче, чем в предыдущем. Глубина каждого отделения – 300 лет ходьбы (“Сота” 10)» (Мифы народов мира.  Энциклопедия: в 2‑х т. Том.1. М.: Советская энциклопедия, 1980. С. 641).

[43] В Талмуде мы находим следующие тексты, подтверждающие этот тезис: «[Реш Лакиш говорил, что] огонь ада не имеет доступа к телам грешников в Израиле… Реш Лакиш признает, что грешники спускаются в ад, но отец наш Авраам, видя, что они обрезаны, спасает их. Р. Элазар бен Иеремия повторил. "Ад имеет трое ворот: Один в пустыне, один в море, и один в Иерусалиме". "В пустыне", как написано [Числ. XVI. 33]: “И сошли они, и все что принадлежало им, живыми в преисподнюю (Шеол-Геенна)"» (Эрувин 19а); «кто отходит от слова Торы попадает в геенну, ибо сказано: человек, который сбился с пути разума будет отдыхать в собрании рефаимов [Пр. 21:16]; а рефаимы должны быть синонимом геенны ибо сказано: Но он не знает, что рефаимы там, что ее гости находятся в глубинах Шеола [Пр. 9:18]» (Бава Батра 79а). См. также Недарим 8б, Рош а-Шана 17а, Санхэдрин 52а, Йевамот 17а.

[44] Толковая Библия п/ред. А. П. Лопухина. Новый Завет. Том 6. М., 2009. С. 897.

[45] Бломберг К. Интерпретация притчей. М.: ББИ, 2005. С. 221. 

[46] Роудс Р. Рассуждая со Свидетелями Иеговы при помощи Писания. СПб.: Центр апологетических исследований, 2004. С. 304.

[47] Лазарь – это имя, сокращенное от еврейского имени Елеазар «Бог помогает». Также Лазарь питался крохами, падающими со стола богача (Лк. 16:21), что также указывает на то, что Лазарь может олицетворять только евреев.

[48] Чивчалов упоминает фарисеев, но в публикациях Свидетелей Иеговы богач не ограничивается одними фарисеями: «Богач представляет в притче Иисуса религиозных руководителей иудеев, к которым принадлежат не только фарисеи и книжники, но и саддукеи и старшие священники» (Самый великий человек, который когда-либо жил. 1991. Гл. 88).

[49] В публикациях Свидетелей Иеговы о состоянии богача до смерти говорится: Богач до своей смерти «представляет религиозных руководителей, которым доступны многие духовные блага и возможности» (Самый великий человек, который когда-либо жил. 1991. Гл. 88). «Одновременно “умерли” руководители ложной религии относительно благосклонности Бога» (Ты можешь жить вечно в раю на земле. 1989. С. 88).

[50] Обсуждение этих и других текстов см. здесь: http://stavroskrest.ru/sites/default/files/files/pdf/bogdasarov_promejutochnoe_sost.pdf

[51] Bruce F. F. Paul: Apostle of the Heart Set Free, (Grand Rapids: Eerdmans), 1977, p. 313.