«Веды славян» и «Велесова книга»

Огромное значение у неоязычников придается священным писаниям волхвов, жрецов Перуна и Велеса, и книг этого рода уже не одна. Кроме старой, явленной в сер. XIX в., которую все ученые признали фальшивкой изготовленной Сулакадзевым, в конце XIX в. в Белграде и Санкт-Петербурге была издана С. И. Верковичем (1881) «Веда славян» — якобы собрание песен болгар-помаков. Нигде в профессиональных трудах болгарских и сербских фольклористов ссылок на эту фальшивку я не нашел. Но наши ультра-патриоты включили основные мифы из этой книги в сборник «Книга Коляды» (Асов 20006; 2003), образцовый для отечественных фальсификаторов. Кстати, Коляду (древнерусское коляда, читается колода) они принимают за древнеславянского бога, хотя это лишь заимствованное название праздника, произошедшее от римско-латинского calendae («календы»). Календами назывались у римлян первые дни месяца (отсюда наше слово «календарь»).

После Второй мировой войны, в 1953 г., объявилась новая святыня — «Влесова книга», которую якобы нашел в виде дощечек, покрытых рунами, в 1919 г. белый офицер Али Изен-бек, во крещении Теодор Артурович Изенбек, в Курской или Орловской губернии или недалеко от Харькова у станции Великий Бурлюк в разгромленном дворянском имении князей Донских-Захаржевских или Задонских, куда она предположительно попала от Сулакадзева или его вдовы (в его сохранившемся каталоге было нечто похожее). Изенбек вывез дощечки за границу. В Бельгии другой белоэмигрант, инженер и журналист Ю. П. Миролюбов, заинтересовавшись в 1924 г. таинственными дощечками, «разгадал» докиевскую древность дощечек (он называл их почему-то «дошьками»), к 1939 г. якобы скопировал их и перевел в кириллицу, но так и умер (в 1970 г.), не дождавшись полной публикации (а Изенбек умер еще в 1941). Публиковались же копии по частям в 1957-1959 гг. в русской эмигрантской печати (прежде всего в журнале «Жар-птица». Изучением содержания книги занялись другие эмигранты — приятель Миролюбова А. Кур (бывшим генерал А. А. Куренков) и присвоивший себе переводы Кура осевший в Австралии С. Лесной (под этим псевдонимом кроется бежавший с немцами доктор биологических наук С. Я. Парамонов). Они-то и были первыми публикаторами книги (Лесной ввел и название), а сами дощечки исчезли. Якобы были конфискованы эсэсовцами во время войны.

А с 1976 г., после статьи журналистов Скурлатова и Н. Николаева в «Неделе», начался ажиотаж в советской прессе.

Да имелись ли дощечки у Изенбека и в руках Миролюбова или это очередная журналистская поделка и подделка? Чтение книги, представляющей собой еще более явную дребедень, чем фальшивка Сулакадзева, сразу же убеждает в последнем.

Для неспециалистов она понятнее, чем древнерусские летописи. Но для специалистов как раз совершенно несуразна (Буганов и др. 1977; Жуковская и Филин 1980; Творогов 1990). Она содержит массу имен и терминов, которые лишь по видимости связаны с древнерусским языком. Синич, Житнич, Просич, Студич, Птичич, Зверинич, Дождич, Грибич, Травич, Листвич, Мыслич (публикац. Куренкова, 11б) — все это образование имен, чуждое русскому языку: ведь это как бы отчества от имен Мысль, Трава и т. п., но ни в недавнем прошлом, ни в древности такие имена мужчинам не давали (Мысль Владимирович? Трава Святославич?). Название славян объясняется в тексте (архив Миролюбова, 8/2) от слова «слава»: «богам славу поют и потому — суть славяне». Но в древнерусском не было самоназвания «славяне», а было «словене» — от «слова». Поражает одно психологическое отличие текста. Обычно хроники любого народа (и русские летописи не исключение) содержат не только сообщения о славных делах, но и описания темных пятен — братоубийство, предательство и алчность князей, зверства толпы, пьянство и блуд. Во «Влесовой Книге» славяне начисто лишены этих слабостей, они всегда идеальны.

Но и этого мало. В 1990-е гг. некто Бус Кресень (он же Асов или А. И. Барашков) опубликовал новый вариант «Велесовой Книги», заявив, что именно этот является единственно правильным переводом текстов Миролюбова. Однако в каждом издании (1994, 2000) этот «канонический» текст тоже менялся. Фактически читатель получил еще одну «Велесову Книгу».

Асов также занялся отстаиванием Велесовой книги от разоблачений. В журнале «Вопросы языкознания» была опубликована статья палеографа Л. П. Жуковской (I960) «Поддельная докириллическая рукопись», в «Вопросах истории» — критическая заметка группы авторов с участием академика Рыбакова (Буганов и др. 1977), в «Русской речи» такая же заметка той же Жуковской и профессора В. П. Филина (Жуковская и Филин 1980), в Трудах Отдела древнерусской литературы Пушкинского дома — пространная разоблачительная статья известного специалиста по древнерусской литературе доктора филологических наук О. В. Творогова (1990).

Жуковская указала на языковые несуразности в книге. Для всех славянских языков до X в. были характерны носовые гласные, обозначаемые в кириллице двумя специальными буквами — «юсом большим» и «юсом малым». В польском языке эти звуки сохранились («maz.» «муж», «mieta» «мята»), в современном русском исчезли, слившись с «у» и «я». В «Велесовой книге» они переданы буквенными сочетаниями «он» и «ен», которые, однако, то и дело путаются с «у» и «я», а это характерно для современности. Точно так же звук, обозначавшийся «ятем» и ликвидированный в орфографии после революции, потому что он к тому времени уже слился с «е», в древнерусском звучал как отличный от «е». В «Велесовой книге» на тех местах, где должен быть «ять», стоят то «ять», то «е», и то же самое на местах, где должно быть «е». Так мог писать только современный человек, для которого это одно и то же и который не только истории языка, но даже правил дореволюционной орфографии не знал досконально.

Буганов и др. указали на то, что среди русских князей не было Задонских или Донских. Совместно с Филиным Жуковская обратила внимание на то, что палеографический характер шрифта взят почему-то из Индии — из санскрита (буквы как бы подвешиваются к одной линии), а передача звучания кое-где вроде бы показывает влияние семитских алфавитов — гласные опускаются, даны только согласные. «Велес» превращен на болгарский манер во «Влеса». Жуковская не сомневалась, что перед ней фальсификация, и полагала, что автор ее — Сулакадзев, а Миролюбов ее жертва. Творогов опубликовал и детально разобрал полностью всю «Влесову книгу» и все материалы, относящиеся к ней. Он отметил крайнюю подозрительность её обнаружения: как сохранились «потрескавшиеся и потрухлявившися» (слова Миролюбова) дощечки многие годы в мешке, валявшемся где попало? Почему находчики не показали их специалистам из Брюссельского университета? — ведь в это самое время в Брюсселе вышла брошюра Лукина «Русская мифология» (Lukin 1946). Почему не позвали экспертов? Почему сначала Миролюбов объявил, что письмена «выжжены» на «дощьках», а потом — что они "нацарапаны шилом"?

Совершенно несуразна история Руси, как она предстает в этом источнике. Там, где наука очень медленно углубляет славянские корни в прошлое от Киевской Руси (пока продвинулась лишь на три века), книга скачком уносит события на многие тысячелетия вглубь — туда, где никаких славян, германцев, греков и т. п. просто еще не было, а были их еще не разделившиеся предки, с другим языком и другими названиями. И находит там готовых славян. Когда речь идет о более близких событиях, книга называет несколько готских имен, смутно известных из «Слова о полку Игореве» и сочинений Иордана, но избегает называть греческих и римских царей и полководцев — естественно: античная история слишком хорошо известна, можно легко ошибиться, если ее плохо знаешь. Книга все время говорит о греках и римлянах, но без конкретных имен.

Далее, любопытно, что все критики книги — известнейшие специалисты, слависты-профессионалы: палеограф, историк, археолог, специалист по древнерусской литературе, лингвист. А все, кто отстаивал книгу, специального образования не имеют, в славистике и палеографии несведущи — инженер-технолог по химии Миролюбов, увлекшийся ассириологией генерал Куренков (Кур), доктор биологии энтомолог (специалист по насекомым) Лесной, то бишь Парамонов (работы которого по «Слову о полку Игореве» публично отвергались профессионалами), журналисты. В монографии «Велесова книга» писатель Асов (1994; 2000а) пытается опровергнуть доводы специалистов по русским древностям, но сказать по существу ему нечего.

А в другой книге, «Славянские боги и рождение Руси» (2006), он главным образом упирает на нерусские фамилии и еврейские интересы некоторых своих оппонентов: Уолтер Лакер — профессор Вашингтонского университета стратегических исследований, ведущий сотрудник Института этнологии РАН В. А. Шнирельман преподает в Еврейском университете Москвы и сотрудничает с Иерусалимом — чего же от них ожидать (или, как говорит другой ревнитель русского народа, депутат Шандыбин, «чего же вы хочете?»). Вон классик русского языковедения Востоков высказался пренебрежительно о «Велесовой книге» — Асов (20006: 430) тотчас кивает: по рождению-то он Остен-Сакен! Ну, может, все это и плохие люди, но они ведь могут и верные вещи сказать — не личности надо рассмотреть, а их аргументы. А с Жуковской, Твороговым и Филиным как быть? И уж совсем скверно обстоит дело с ещё одной разоблачительной статьей, которую Асов просто замалчивает, потому что в числе ее авторов — не кто иной, как академик Б. А. Рыбаков (Буганов, Жуковская и Рыбаков, 1977). Наконец, давайте-ка присмотримся к тем, через кого «Велесова книга» якобы явлена миру — Сулакадзев (Сулакадзе ведь!), его вдова София фон Гоч, Али Изенбек... Этих-то отчего не подозревать?

Археологи, историки и лингвисты бьются над материалом, чтобы просветить век за веком темные дали ранее VI в. н. э. — там, уже за четыре века до Киевской Руси, все спорно и неясно. Но все, оказывается, уже решено. Если академик Рыбаков продлял историю русской культуры и государственности вглубь на 5-7 тыс. лет, а смелый фантаст Петухов говорил о 12 тысячелетиях «подлинной истории русского народа», то Асов (20006: 6) вычитал из «священных книг» истину «о двадцати тысячах лет, в течение которых рождалась, гибла и вновь возрождалась Русь». Кто больше? (Есть и больше: инглинги ведут свою родословную из 100-тысячелетней дали, а в русской «Ригведе» В. М. Кандыбы арийский праотец славян Орий переселился на землю из космоса за 18 миллионов лет до н. э. Это все, с позволения сказать, на полном серьезе).

Чтобы почувствовать колорит писаний Буса Кресеня, то бишь Асова, возьмем его последнюю книжку. Процитирую несколько пассажей из раздела «Славянские мифы». Мифы «восстановлены» Асовым по «Ведам славян», «Книге Коляды» и другим священным книгам равной достоверности.

«В начале времен мир пребывал во тьме. Но Всевышний явил Золотое Яйцо, в котором был заключен Род — Родитель всего сущего. Род родил Любовь — Ладу-матушку... Бог Солнца Ра, вышедший из лица Рода, был утвержден в золотой лодочке, а Месяц в серебряной. Род испустил из своих уст Дух Божий — птицу Матерь Сва. Духом Божьим Род родил Сварога — Небесного Отца... Из Слова Всевышнего Род сотворил бога Барму, который стал бормотать молитвы, прославления, рассказывать Веды» (Асов 20006: 21).

Итак, дремуче древним славянам автор писаний приписывает веру во Всевышнего, Дух Божий и Слово Божие, знание египетского бога солнца Ра (где Египет, а где первобытные славяне!) и индийский термин Веды (неизвестный как обозначение священных книг нигде, кроме Индии). Барма (видимо, от древнерусск. «бармы» — оплечья в княжеском облачении) напоминает индийскую же «карму», но он умеет барматать-бормотать исконно славянские молитвы.

А теперь мифы про Перуна:

«Велес и Перун были неразлучными друзьями. Перун чтил бога Велеса, ибо благодаря Велесу он получил свободу, был оживлен и смог победить лютого врага своего Скипера-зверя. Но также известен и рассказ о борьбе Перуна и Велеса. Перун — Сын Бога, а Велес — Дух Бога... Называется и причина этой борьбы: подстрекательство рода Дыя. Дело в том, что и Перун и Велес влюбились в прекрасную Диву-Додолу, дочь Дыя. Но Дива предпочла Перуна а Велеса отвергла. Впрочем, потом Велес, бог Любви, все же соблазнил Диву и она родила от него Ярилу.

Но тогда, в печали, отверженный, он пошел куда глаза глядят и пришел к речке Смородине. Тут повстречались ему великаны-Дубыня, Горыня и Усыня. Дубыня вырывал дубы, Горыня ворочал горы, а Усыня ловил усом в Смородине осетров». Дальше поехали вместе, увидели «избушечку» на курьих ножках. «И Велес сказал, что это дом Бабы-Яги, которая в иной жизни (когда он был Доном) была его супругой Ясуней Святогоровной». И т. д. (Асов 20006: 47).

Я опущу славянские мифы, в которых фигурируют неизвестные славистам боги Вышний и Крышний (читатель, конечно, легко узнает индийских Вишну и Кришну, а как они попали к славянам, пусть специалисты гадают).

Еше немного о Перуне. Перуна родила от бога Сварога матерь Сва, съев Щуку Рода. Когда Перун был еше младенцем, на Землю русскую пришел Скипер-зверь. «Он закопал Перуна в глубокий погреб и унес его сестер Живу, Марену и Лелю. Триста лет просидел Перун в подземелье. А через триста лет забила крылами птица Матерь Сва и позвала Сварожичей». Сварожичи Велес, Хорс и Стрибог нашли Перуна, спавшего мертвым сном. Чтобы разбудить его, требовалась живая вода, и мать обратилась к птице Гамаюн:

«— Ты слетай, Гамаюн, ко Рипейским горам за Восточное море широкое! Как во тех во горных кряжах Рипейских на горе на той Березани ты отышешь колодец...». И т. д. (Асов 20006: 98—99). Матерь Сва в передаче Асова говорит совсем как русская сказительница былин начала XX в. Кстати, Рипейскими горами Урал называли только древнегреческие географы, а в древнеславянской среде это название было неизвестно. Вообще имена частью взяты из литературы по мифологии и фольклорных сборников (Перун, Вслес, Сварог. Стрибог, Хорс, Род, Додола, Жива. Марена, Баба-Яга. Гамаюн, Усыня. Горыня, Дубыня), частью искажены (Леля из Лель), частью выдуманы (Сва, Ясуня, Киська).

А вот прославление Перуна из гимна Триглаву в «Книге Велеса»:

И громовержцу — Богу Перуну,
Богу битв и борьбы
говорили:
«Ты, оживляющий явленное.
не прекращай Колеса вращать!
Ты, кто вел нас стезею правой
к битве и тризне великой!»
О те. что пали в бою.
те. которые шли, вечно живите вы
в войске Перуновом!

«Славься Перун — Бог Огнекудрый!
Он посылает стрелы в врагов,
Верных ведет по стезе.
Он же воинам — честь и суд,
Праведен Он — златорун, милосерд!»...

(Асов 20006: 245-298)

По восточнославянским представлениям. Перун был чернобородым (в фольклоре) или (у князей) седым (глава сребрена), и только ус был «злат», но так детально авторы «Велесовой книги» русский фольклор и мифологию не знали.

Имя германского бога Одина и римского императора Траяна, вошедшего в балкано-славянский фольклор, в Велесовой книге Асова объединены и «систематизированы» очень по-русски: потомками праотца Богумира являются «братья Один, Двоян и сын Двояна Троян» (Асов 2000б: 259). Тогда уж надо было Одина переделать в Одиняна, но полушлось бы слишком по-армянски. Исторические повествования «Велесовой книги» — о первом Киеве на горе Арарат (в четвертом тысячелетии до н. э)., Москве как первом Аркаиме (второй — на Урале во втором тыс. до н. э.). об отце Яруне-арии. герое Киське. стране Русколани и проч. — я здесь разбирать не буду. Об их фантастичности и несуразности достаточно сказано историками. Это ультра-патриотическая белиберда.

К несчастью для Асова и иже с ним, после смерти Миролюбива (1970) в Мюнхене его почитатели, полные самых благих намерений, опубликовали (в 1975-1984 гг.) в семи томах (!) его архив, который тоже проанализировал Творогов. И что же оказалось? В публикациях — неизданные до того рукописи Миролюбова «Ригведа и язычество» и другие его сочинения о происхождении славян и их древней истории, написанные в 50-е годы. Миролюбов был фанатически одержим идеей доказать, что «славяно-русский народ» — самый древний народ в мире. Он придумал фантастическую историю — что прародина славян находилась по соседству с Индией, что оттуда они переселились около 5 тысяч лет назад в Иран, где занялись разведением боевых коней, затем их конница обрушилась на деспотии Месопотамии (Вавилон и Ассирию), после этого они захватили Палестину и Египет, а в VIII в. до н. э в авангарде ассирийской армии они вторглись в Европу. Вся эта чушь совершенно не вяжется с археологией и письменной историей всех этих стран, хорошо известной специалистам, но совершенно неведомой инженеру Миролюбову.

Так вот, в 1952 г. в рукописи «Ригведа и язычество» Миролюбов сетует на то, что «лишен источников», и выражается лишь надежда, что такой источник «будет однажды найден». Как «лишен источников»?! А «Влесова книга»? Ни словом не упоминается наличие «Влесовой книги», дощечек, которые он к тому времени, как уверялось, якобы 15 лет переписывал, а затем исследовал! Все его сведения о славянских мифах снабжены ссылками на его няньку «прабу» (прабабку?) Варвару и некую старуху Захариху, которая кормилась на «летней кухне» Миролюбовых в 1913 г. — проверить эти сведения, разумеется, никак невозможно. Между тем, изложены как раз те сведения, которые потом оказались в «Влесовой книге»! Те самые бредни — Явь и Правь как главные святые понятия, праотцы Белояр и Арь и т. д. Только в 1953 г. было объявлено о находке «Влесовой книги», но предъявлена лишь одна фотография, которая вызвала критику, — и больше фотографий не предъявлялось. Первые публикации зарисовок начались в 1957 г.

Творогов (1990: 170, 227, 228) приходит к безупречно обоснованному выводу, что «Влесова книга» — это «фальсификат середины нашего века» (ее начали делать в 1953 г.), «грубая мистификация читателей Ю. П. Миролюбовым и А. А. Куром», а ее язык — «искусственно изобретенный лицом, с историей славянких языков не знакомым и не сумевшим создать свою, последовательно продуманную систему».

Умный и интеллигентный лидер части неоязычников Велимир (Сперанский), разбирая «священные писания» неоязычников в Интернете, не может утаить своего впечатления, что и «Влесова Книга» Миролюбова-Кура-Лесного и «Велесова Книга» Буса Кресеня (Асова-Барашкова) написаны не древними волхвами, а современными волхвами, и в этом смысле — фальсификации. Но он не считает их от этого менее интересными и менее языческими. Так ли важно, когда они сделаны? Важно, чему они учат. «Дело не в истинности идей, а в их функциональности» (Щеглов 1999: 7). Щеглов (1999: 8) восхищается «бессмертной идеей о полезности мифа для масс».

Фрагмент из книги Л.С. Клейна. Воскрешение Перуна. СПб, 2004.