Александр Храмов. Что нового в "новом атеизме"

В минувшем декабре от рака пищевода на 62-ом году жизни скончался Кристофер Хитченс, один из четырех «всадников» «нового атеизма». Так комментаторы, по аналогии с четырьмя всадниками Апокалипсиса, шутливо прозвали Хитченса вместе с Сэмом Харрисом, Ричардом Докинзом и Даниелем Деннетом. Эта четверка англоязычных авторов (позже к ним примкнули и другие) в 2000-е годы буквально взорвала западный мир бестселлерами, посвященными развенчанию религии и веры в Бога.

Всё началось с книги американского публициста Сэма Харриса «Конец веры: религия, террор и будущее разума», которая вышла в августе 2004 года. Харрис выбрал теракт 11 сентября в качестве актуального повода поговорить о пагубности религии вообще (не только ислама), что сразу сделало книгу популярной. Следом, в феврале 2006 года, американский философ Дэниел Деннет выпустил книгу «Разрушая чары: религия как естественный феномен», в которой доказывал, что религия может стать предметом научного анализа и этим же научным анализом она может быть опровергнута. В сентябре 2006 года увидел свет полемический трактат британского биолога-эволюциониста Ричарда Докинза «Бог как иллюзия» (The God Delusion). Кристофер Хитченс, американский публицист английского происхождения, последним (в мае 2007 года) включился в этот своеобразный атеистический марафон с книгой «Бог не любовь (God Is Not Great): как религия всё отравляет». Трактат Хитченса, как «The God Delusion» Докинза, был оперативно переведен и издан на русском языке.

Весь этот литературный атеистический бум, пришедшийся на 2000-е, заставил журналистов заговорить о зарождении движения «новый атеизм». Еще один его адепт, американский физик Виктор Стенджер (Victor J. Stenger), выпустивший в 2007 году книгу с говорящим названием: «Бог – ошибочная гипотеза: как наука доказывает, что Бога нет», двумя годами позже, в 2009, подытожил традиции «нового атеизма» в одноименной книжке «Новый атеизм: занимая позицию веры и разума».

Однако, согласно справедливому замечанию видного атеистического гуманиста Тома Флинна (Thom Flynn), пусть в нем и чувствуется некоторая зависть конкурента по отношению к успехам более удачливых коллег, «в новом атеизме нет ничего нового». Все идеи, развиваемые Докинзом или Хитченсом, были высказаны еще в XIX веке. В «новом атеизме» ново только то, что в 2000-е книги, выдержанные по отношению к религии в агрессивном и ироничном тоне, завоевали столь большую популярность. Широкая западная публика (особенно американская) впервые столкнулась с массовой атеистической литературой. Атеизм перестал быть достоянием узкого круга интеллектуалов: бестселлеры «новых атеистов» продаются теперь в каждом аэропорту. Впрочем, для населения бывшего СССР не нов и этот аспект «нового атеизма»: чем Докинз принципиально отличается от Емельяна Ярославского? Страну, которую 70 лет пичкали массовой атеистической литературой и заставляли сдавать «научный атеизм» в ВУЗах, сложно удивить насмешками Хитченса над Библией, выдержанными в стиле Лео Таксиля.

Так что феномен «нового атеизма» - исключительно западный, в особенности – американский. Благоприятную почву для восприятия произведений «новых атеистов» подготовили события 11 сентября 2001 г., которые продемонстрировали существование радикального исламизма, и, что важнее, привели к усилению позиций христианских фундаменталистов в политической элите США. Баптисты и католики, наиболее консервативные из американских христиан, прочно обосновались в недрах Республиканской партии. Католический священник Ричард Нейгауз (Richard J. Neuhaus) был советником Джорджа Буша, а борьба против абортов, опытов с человеческими эмбрионами и однополых браков помогла Бушу-младшему завоевать симпатии жителей американской глубинки и стать президентом, чтобы затем начать войну в Ираке и Афганистане, оправдывая ее цитатами из Библии. Всё это, вместе с существованием ультрарелигиозного крыла республиканцев в Конгрессе, дало комментаторам повод заговорить о наступлении «теоконов» (по аналогии с неоконами) в американской политике: «Секулярная Америка в осаде», гласит броский заголовок одной из книг, посвященной этому явлению.

Неудивительно, что подогретый журналистами ажиотаж вокруг угрозы христианского фундаментализма, будто бы нависшей над Америкой в период президентства Буша, вызвал такой интерес к произведениям «новых атеистов». Религия наступает, Америка в осаде – но тут на книжных полках появляются произведения «новых атеистов», развенчивающие религию и иронизирующие над Библией. «Новые атеисты» оказались в нужное время и в нужном месте, став в глазах публики чуть ли не главными борцами с религиозным фанатизмом. «То, что в остальном мире воспринимается как экстремизм, прочно укрепилось в обыденной жизни Америки XXI века, Америке Буша», восклицает Докинз, цитируя пастора Теда Хаггарда, стоящего во главе тридцатимиллионной Национальной ассоциации евангелистов. Хитченс тоже не отстает от него в разоблачении заговора теоконов: «наша проблема в правительстве президента Буша, в светской республике, в XXI веке, оно отказывает зарубежным благотворительным организациям и клиникам в финансовой помощи, если те предоставляют населению информацию о противозачаточных средствах».

* * *

Что касается содержательных моментов «нового атеизма», то, как уже было сказано, в нем нет ничего особенно оригинального, хотя можно выделить два утверждения, которые проводятся «новыми атеистами» с особенной настойчивостью.

Во-первых, как считают «новые атеисты», губителен не только религиозный экстремизм, но и любые, даже умеренные проявления религиозности. По словам Ричарда Докинза, «не фундаменталистская, ”терпимая” религия создает питательную среду для фундаментализма, внушая людям с раннего детства идею о добродетели нерассуждающей веры». К нему присоединяется Сэм Харрис: «более умеренные формы религиозности ложны и вероломны: в чем-то они даже более опасны, потому что они маскируют яростное, убийственное безумие, которым по своей сути является религия». Религия в глазах «новых атеистов» – это источник чуть ли не всех бед человечества, насилия, невежества, нетерпимости, поэтому религию стоит искоренять и порицать вне зависимости от того, в каком обличии она предстает, пусть даже в обличии милосердия и гуманизма. Так, Кристофер Хитченс прославился своими нападками на мать Терезу.

То, что «новые атеисты» нарочито демонизируют религию, вызывает справедливые возражения. Так, Алистер и Джоанна МакГрэс в своей книге «Иллюзия Докинза, атеистический фундаментализм и отрицание Божественного» («новый атеизм» породил уже немало подобных полемических откликов) указывают, что и сам атеизм может вдохновить на преступления против человечности, как это было в Советском Союзе. Любыми идеалами можно злоупотреблять, если сознательно культивировать неуважение к оппонентам, как это и делают «новые атеисты», ревностно проповедующие неверие, за что их часто сравнивают с религиозными фанатиками «наоборот».

Во-вторых, настаивают последователи «нового атеизма», веру в Бога необходимо рассматривать при помощи научного метода, тем самым разоблачая несостоятельность религии. «Даже не вмешивающийся в ход событий Бог, безусловно менее нелепый, чем Бог Авраама, продолжает, если к нему хорошенько присмотреться, подпадать под определение научной гипотезы», считает Докинз. Эту мысль развивает Виктор Стенджер: «существование Бога должно быть принято в качестве научной гипотезы и следствия из этой гипотезы могут быть проверены объективными наблюдениями окружающего мира». Как и следует ожидать, Бог, записанный «новыми атеистами» в разряд научных гипотез, оказывается очень плохой гипотезой с нулевой объяснительной силой и «проверку» не проходит.

«Новые атеисты» c особенной яростью обрушиваются на тех, кто пытается вывести Бога из-под удара, утверждая, подобно известному палеонтологу Стивену Голду (Stephen J. Gould), что наука и религия являются неперекрывающимися сферами жизни. «Новым атеистам» жизненно необходимо сделать из Бога научную гипотезу, чтобы затем ее победоносно разоблачить. Здесь тоже сказывается стремление «нового атеизма» атаковать всякую религиозность, в том числе и умеренную. В современном мире осталось совсем немного христианских фундаменталистов, готовых объяснять явления природы ссылками на Божественную волю. Современные христиане отказались от претензии сделать из Бога неотъемлемую часть естественно-научного мировоззрения и помещают Его исключительно в сферу духа. Но «новые атеисты» хотят разгромить и этих умеренных христиан, ушедших в оборону. Для этого адепты «нового атеизма» вновь затаскивают верующих на научную арену, с который те удалились уже к концу XIX века.

Но философия, выдающая научный метод за единственно возможный способ познания, устарела не меньше, чем и философия, объясняющая строение живых организмов Божественным вмешательством или ледниковые отложения – библейским потопом. Чтобы «опровергнуть» религию, «новым атеистам» приходится прибегать к архаичному сциентистскому редукционизму в духе Карла Фохта или Людвига Бюхнера: «наука – единственный способ познания, всё остальное – только предрассудки», согласно заявлению американского физика Роберта Парка, одного из симпатизантов «нового атеизма». Подобный редукционизм был похоронен еще в XIX веке, так что попытки отказать Богу в существовании только на основании того, что Он не укладывается в рамки научного метода, выглядят наивно и старомодно. «Новый атеизм» в действительности опирается на устаревшую философию.

Воинствующие «новые атеисты», чтобы развенчивать веру в Бога, вынуждены выступать с позиций универсальной рациональности: только наш подход – истинный и только наши стандарты знания приемлемы. Вот почему «новые атеисты» так не любят постмодернистов, которые в свою очередь развенчивают универсальную рациональность, в том числе универсальную правомочность научного метода. Дэниел Деннет сетует на идеологов, «высмеивающих саму идею существования объективных истин». «Как наскучило это непрестанное глумление!», восклицает он. Увы, но существует вероятность, что «новый атеизм» с его набором «объективных истин», кочующих из одного бестселлера в другой, наскучит еще быстрее.