Выход из культов

Клинические исследования выявили особые, связанные с культами эмоциональные проблемы, с которыми должны справляться бывшие члены в течение своего возвращения в общество. Среди них: нерешительность, некритическая пассивность и страх перед самим культом. Недавняя волна культов в Соединенных Штатах началась в конце 1960-х годов и стала заметным социальным явлением к середине 1970-х годов. Многие тысячи молодых взрослых людей - некоторые говорят, два или три миллиона - имели различные контакты с такими группами, часто оставляя дома, учебу, работу, супругов и детей, чтобы последовать за тем или иным из пестрой толпы гуру, мессий и волынщиков, появившихся в течение одного поколения. К настоящему времени большое количество приверженцев оставили такие группы по разным причинам и по мере того, как они пытаются заново наладить свою жизнь в основном обществе, у них возникают многочисленные особые - я считаю, связанные с культами - психологические проблемы, которые говорят многое о том, каков может быть опыт пребывания в некоторых из этих групп.

Термин "культ" всегда связан с личным суждением. Он применяется по-разному: к группам, вовлеченным в верования и практики, которые противоречат традиционным религиям; группам, предпринимающим основательное путешествие в философские практики, чуждые Западу; к группам, включающим интенсивные связи между последователями и могущественной идеей или лидером. Однако люди, которых я изучала, были из групп, принадлежавших нижеследующему узкому спектру: группы такие, как Дети Бога, Церковь Объединения преподобного Сан Мён Муна, Общество Сознания Кришны, Миссия Божественного Света и Церковь Саентологии. Мне не представился случай встретиться с членами Народного Храма, основанного покойным преподобным Джимом Джонсом, который осуществил на практике то, что он проповедовал о готовности при необходимости совершить убийство и самоубийство ради защиты веры.

На протяжении последних двух лет около 100 человек приняли участие в дискуссионной группе, которую я организовала вместе с психологом Джесси Миллер из Калифорнийского университета в Беркли. Молодые люди, которые участвовали, были, в основном, из семей среднего и промежуточного между высшим и средним класса, в среднем, в возрасте 23 года, обычно окончившими два или более курса колледжа. Хотя некоторые последовали за одним из незначительных евангельских лидеров или общинных движений, большинство принадлежали к полудюжине самых крупных, наиболее структурированных и наиболее известных групп.

Наши сессии были посвящены дискуссии и образованию: мы не увлекались интенсивной травлей, которой по сообщениям подвергались некоторые из "депрограммистов", о которых много писали; не занимались мы и групповой психотерапией. Мы надеялись узнать от участников групп и облегчить некоторые из их страданий, предоставляя окружающую обстановку для взаимной поддержки. Кроме того, мы надеялись оказать помощь, объясняя то, что мы знали о процессах, которым подверглись члены, в особенности о том, что известно о механизмах изменения поведения, которые, вероятно, повлияли на способность бывших членов культов приспособиться к жизни после культа. Мой личный опыт включает изучение принудительного убеждения, техник так называемого "промывания мозгов"; доктор Миллер интересуется методами введения в транс. Можно спорить о том, что различные культовые группы имеют сходства с определенными ревностными ветвями давно основанных и уважаемых религиозных традиций, как и с утопическими коммунами прошлого, Очевидно, что группы далеки от единообразия и то, что происходит в одной группе может и не происходить в другой. Тем не менее, когда я проводила исследования над молодыми взрослыми людьми и их семьями на протяжении последних четырех лет, я провела собеседования с почти 300 людьми, которые состояли или вышли из таких культов, я была поражена сходством их рассказов. Например, вербовка и процедуры индоктринации в группах вовлекали очень изощренные техники, вызывающие изменение поведения.

Я также пришла к пониманию того, что многие бывшие члены культов нуждаются во внешней помощи, чтобы адаптироваться к жизни.

Согласно их собственным рассказам, многие участники присоединились к этим религиозным культам во время периода депрессии и замешательства, когда у них было чувство, что жизнь бессмысленна. Культ обещал - и для многих обеспечил - решение страданий кризиса развития, который часто встречается в этом возрасте. Культы обеспечивают готовую дружбу и готовые решения по поводу карьеры, свиданий, секса и брака, и они описывают в общих чертах ясный "смысл жизни". В свою очередь, они могут требовать полного подчинения приказам культа.

Культы, к которым принадлежали эти люди, поддерживают ревностную верность с помощью аргументов своей идеологии и с помощью социального и психологического давления и практик, что, намеренно или нет, доходит до техник обуславливания, которые препятствуют вниманию, ограничивают личные отношения и обесценивают мышление. Приверженцы и бывшие члены описывают постоянное побуждение и обучение для достижения возвышенного духовного состояния, измененного сознания и автоматического подчинения указаниям. Они проводили долгие часы в молитве, песнопениях или медитации (в одной секте дзен-буддизма, по 21 часу в течение 21 дня подряд по несколько раз в году), и длинных повторяющихся лекциях днем и ночью.

Исключение семьи и других внешних контактов, жесткие моральные суждения о не обращенном внешнем мире и ограничение сексуального поведения приводили к возрастанию посвященности последователей целям группы и в некоторых случаях ее могущественному лидеру. Некоторые бывшие члены культов были счастливы в течение своего членства, удовлетворены погружением своего беспокойного "я" в лишенное "я" целое. Обращенные на идеалы группы, они приветствовали процедуры индоктринации, которые привязывали их к ней еще сильнее и постепенно исключали всякие конфликтные узы или информацию.

Однако постепенно некоторые члены наших групп лишались иллюзий относительно культовой жизни, обнаруживали, что неспособны подчиняться требованиям культа, или чувствовали горечь из-за расхождения между словами и практикой культа, которое они наблюдали. Несколько из этих человек ушли сами или с помощью семьи или друзей, которые получили сообщение об их беспокойстве и забрали их по их просьбе из мест за пределами культовых штаб-квартир. Однако около 75 процентов людей, посещавших наши дискуссионные группы, вышли из культов не полностью по своей воле, а с помощью установления законного попечительства, временную власть надзора, которую суды в Калифорнии и нескольких других штатах дают семье взрослого. Основания для предоставления такой власти гибкие, но при наличии такого ордера человек может быть временно удален из культа. Некоторые культы усиленно сопротивляются, иногда вывозя членов из штата; некоторые неохотно соглашаются. Многие члены наших групп говорили нам, что они благодарны за интервенцию и надеялись на освобождение. Эти люди говорили, что они чувствовали, что бессильны уйти из-за психологического и социального давления со стороны сотоварищей и властей культа. Они часто говорили о сочетании вины из-за возможного ухода и страха перед возмездием со стороны культа - отлучения - если они попытаются уйти. В дополнение, они были не уверены, как они будут справляться с жизнью в окружающем мире, который они так долго презирали.

Большинство членов нашей группы встречались с депрограммистами, когда они выходили из своих сект, что было частью усилий их семей по переориентации их. Но никто в наших группах не говорил о том, что они подвергались промыванию мозгов в таком виде, как это описывается в некоторых рассказах о депрограммировании и как их предостерегали культы, чтобы они были к этому готовы. (Несколько бывших членов одной группы говорили, что их инструктировали, как безопасно порезать себе запястья, чтобы избежать давления со стороны "сатанинских" депрограммистов - эта инструкция встревожила их из-за возможности того, что культовые декларации о любви могли иметь некоторые не столь полные любви аспекты.)

Вместо этого члены нашей группы говорили, что они встречались с молодыми бывшими членами культов, подобными им самим, которые описывали свои собственные разочарования, предоставляли политическую и экономическую информацию о деятельности культа, о которой они не знали, и описывали эффекты поведения, которые ожидались от практик, которыми они занимались. Тем временем, по собственному выбору или нет, дниБ проведенные вдали от культовой атмосферы, давали бывшим членам возможность подумать, отдохнуть, увидеться с друзьями - и определить перспективу на основании своих чувств. Некоторые люди вернулись к жизни в культе после периода времени дома, но намного большее количество людей выбрали постараться вернуться к жизни вне культа.

Оставление любого ограниченного сообщества может создать проблемы - демобилизация из армии и переход к гражданской жизни, разумеется, тоже сложен. В дополнение, часто спорят, что люди, которые присоединяются к культам, уже имели проблемы, и что те проблемы, которые мы видим во время послекультового лечения - это только те, которые они отсрочили своим обращением и приверженностью культу. В недавнем исследовании психиатра Марка Галантера из Колледжа медицины имени Альберта Эйнштейна в Нью-Йорке и нескольких его коллег около 39 процентов членов культов, как сообщается, имели "серьезные эмоциональные проблемы" перед обращением (6 процентов из них были госпитализированы из-за этого) и 23 процента сообщали о серьезной проблеме с наркотиками в прошлом. Но некоторые остатки, которые оставляют культы у многих бывших членов кажутся специфическими: соскальзывание в диссоциативное состояние, серьезная неспособность в принятии решений и повышенная внушаемость связаны, я думаю, с эффектами специфических практик обуславливания поведения у некоторых особенно впечатлительных людей.

Большинство бывших членов культов, с которыми мы встречались, сталкивались в то или иное время с некоторыми или со всеми перечисленными ниже сложностями и проблемами. Не все бывшие члены культов имели все эти проблемы, и большинство из них не испытывали их в серьезной и обширной форме. Но практически все мои информанты сообщали, что им требуется от шести до восемнадцати месяцев, чтобы их жизнь начала снова функционировать соответственно их истории и талантам.

Депрессия

Имея двадцатичетырехчасовой режим ритуалов, работы, поклонения и совместного проживания, культы обеспечивают членов заданиями и целью. Когда эти члены уходят, у них часто снова возникает чувство бессмысленности. Они также должны решать семейные и личные проблемы, которые не были решены во время их обращения.

Но у бывших членов есть и многие новые потери, с которыми они сталкиваются. Бывшие члены культов в наших группах часто говорят о своем сожалении о потерянных годах, в течение которых они отошли от основных путей повседневной жизни. Они сожалеют из-за того, что отстали от сверстников в карьере и жизненных устремлениях. Они чувствуют потерю невинности и самоуважения, если начинают верить, что их использовали или что они напрасно отказались от своей независимости.

Одиночество

Выход из культа означает также оставление многих друзей, сообщества с общими интересами и близких отношений участия в значительном опыте. Это означает необходимость в поиске новых друзей в непонимающем или подозрительном мире.

Многие из наших информантов испытывали сложности с сексуальностью, свиданиями и брачными отношениями до вступления в культ, и большинство культов облегчают эти сложности, ограничивая сексуальные контакты и отношения в парах под предлогом нацеливания членов на выполнение "работы учителя". Даже если брачные отношения и родительство разрешаются, они подчинены культовым правилам. Сильный контроль за сексуальностью делает культовую дружбу особенно безопасной для некоторых людей: правила, позволяющие только братскую и сестринскую любовь, могут ложится тяжелым бременем на молодых взрослых, полных конфликтов.

Некоторые люди пытаются наверстать упущенное изобилием свиданий, пьянством и сексуальными приключениями. Однако такое поведение часто вызывает невыносимую вину и стыд, когда бывшие члены видят контраст между запретами культа и своей новой свободой. Валери, 26-летняя бывшая учительница, рассказывала: "Когда я только что вышла, я шла с любым парнем, который проявлял интерес ко мне - с байкерами, бродягами - я даже встречалась с торговцем наркотиками, пока не разбила его машину на скоростной автостраде. Я никогда такой не была".

Другие просто паникуют и полностью избегают свиданий. Один мужчина сказал: "Я был довольно сексуально активным до присоединения к культу. Сейчас, как будто у меня и не было того опыта, поскольку я более скованный, чем в средних классах школы. Я чувствую себя сексуально виноватым, даже если я просто подумаю о том, чтобы просто пригласить девушку на свидание. Они по-настоящему впечатлили меня, что секс - это плохо". По крайней мере, в одном случае, правила, ограничивающие сексуальность, повлияли на сильно заряженные личные манипуляции. Рут рассказывала, что ее часто ругала Мэри, одна из высокопоставленных членов культа, за "проявление похотливых мыслей в отношении братьев. Мэри заставляла меня ложиться лицом на пол. Она ложилась на меня сверху и массировала, чтобы изгнать сатану. Вскоре она начала обвинять МЕНЯ, что я лесбиянка". Не нужно говорить, что любой, кто прошел через опыт, подобный описанному, вероятно, будет иметь проявляющиеся сексуальные конфликты.

Совсем немногие, которые были в оргиастических культах, подверглись принуждению к сексуальности, а не к целибату, и это тоже оказывает влияние на уходящих из этих культов. Одна женщина рассказывала, описывая лидера своего культа: "Он использовал оргии, чтобы сломить нашу скованность. Если человек не чувствовал себя комфортно, занимаясь групповым сексом, он говорил, что это указывает на психологический комплекс, который нужно отбросить, так как он препятствует нашему всеобщему единению".

Нерешительность

Некоторые группы дают предписания относительно практически любой деятельности: что и когда есть, носить и делать в течение дня и ночи, включая принятие душа, пользование туалетом и положения во время сна. Утрата образа жизни, когда все распланировано, часто вызывает то, что некоторые из нашей группы называют "пустота будущего", когда они должны сами планировать и осуществлять свой завтрашний день. Один из них сказал: "Свобода - это замечательно, но она требует много работы". Некоторые люди не могут осуществить какой-либо организованный план заботы о своих нуждах, включая проблемы работы, учебы и социальной жизни. Некоторым требуется настоятельный совет купить будильник, чтобы вставать, заниматься делами и планировать свой день. Одна женщина, которая была не способна удержаться на работе и даже заботиться о своей квартире после выхода из культа, сказала: "Я вхожу и не могу решить, что делать: убирать комнату, делать постель, готовить, спать или делать что-то другое. Я просто не могу ничего решить и вместо этого сплю. Я даже не знаю, что приготовить. Группа награждала меня конфетами и сахаром, когда я хорошо себя вела. Теперь я порчу зубы, едя конфеты и кексы".

Помимо некоторых аспектов сложностей в принятии решений, эти проблемы по всей видимости не вызваны техниками изменения поведения, которые используют некоторые культы в отношении своих членов. Но следующие две проблемы - это другое дело.

Соскальзывание в измененное состояние

Начиная с того времени, когда потенциальные обращенные приглашаются в культовое жилище - "ашрам", "убежище" - они посещают цикл длинных, повторяющихся лекций, наполненных гипнотическими метафорами и возвышенными идеями, проводят часы в полусонном пении концентрирующих внимание песен, играх и медитации. Некоторые группы отправляют своих членов спать с наушниками, по которым им в уши напеваются проповеди, после часов прослушивания записей увещеваний лидера во время бодрствования. Все эти практики имеют тенденцию вызывать измененные состояния сознания, экзальтацию и внушаемость.

Выйдя из культа, многие члены обнаруживают, что множество причин - стресс и конфликт, упадок настроения, определенные значимые слова и идеи - могут послужить триггером, возвращающим подобное трансу состояние, с которым они были знакомы во время пребывания в культе. Они рассказывают, что впадают в знакомую непоколебимую летаргию и, кажется, слышат наставления культовых ораторов. Эти эпизоды "плавания" - подобно "ретроспективным кадрам" наркоманов - наиболее часты сразу после выхода из группы, но у некоторых людей случаются и недели или месяцы спустя.

Айра получил магистерскую степень по управлению бизнесом до того, как присоединился к культу. Выйдя из него после двух лет сна в наушниках и дневного прослушивания записей, он работает на заводе, "пока я не приведу свою голову в порядок". Он думал, что сходит с ума: "Спустя недели после выхода, я внезапно чувствовал, что отключаюсь, и слышал, как лидер культа говорил: "Ты обязательно вернешься. Ты един с нами. Ты никогда не сможешь отделиться". Я забывал, где нахожусь. Забывал, что я уже ушел. Я чувствовал его присутствие и слышал его голос. Однажды я так испугался, что стал бить себя по лицу, чтобы остановить это".

Джек, бывший аспирант-физиолог, который провел в культе несколько лет, рассказывал: "Я вернулся в университет, чтобы встретиться с научным руководителем. Пока мы разговаривали, он писал идеи на доске. Внезапно он дал мне мел и сказал: "Обрисуй некоторые свои идеи". Он хотел, чтобы я вкратце представил свои планы. Я подошел и нарисовал круг вокруг слов профессора. Я вел себя, как ребенок. Я услышал его слова, как буквальную команду: я нарисовал линию вокруг идей, написанных на доске. Я внезапно смутился, когда увидел, что я сделал. Я отключился и продолжал делать похожие мелочи".

Во время наших групповых дискуссий, если мы не поддерживаем определенную сосредоточенность, мы часто наблюдаем, как некоторые члены "уплывают". Они испытывают сложности с концентрацией и конкретным выражением практических нужд. Длительные повествования с использованием абстрактного культового жаргона могут служить своего рода заразой, вводящей некоторых участников в это состояние "отключения". Они говорят, что эти эпизоды воспроизводят состояния, в которые они впадали во время медитаций или лекций в культе, и сильно тревожат их, когда они происходят сейчас. Они беспокоятся, что сходят с ума и что никогда не смогут контролировать "плавание". Но его можно контролировать, избегая неясных космических терминов, которые поощрялись в культовых разговорах, и придерживаясь конкретных тем и точного языка, направленного непосредственно на слушателя. Во время одной сессии Розмари описывала эпизод "плавания", который произошел накануне. "Вчера в офисе я не могла сосредоточиться... Я не могла придерживаться положительной системы верований", - сказала она.

"Послушай, Розмари", - сказала я. - "Скажи нам конкретно, что произошло и что ты чувствовала". Прилагая усилия, она рассказала нам, что пользовалась ксероксом, когда произошло замятие бумаги. Она не знала, как справиться с ним, чувствовала неадекватность и боялась пойти спросить. Вместо этого она стояла молча в состоянии диссоциации перед ксероксом. Когда она была в культе, ее воодушевляли обобщать чувства в неясные категории, выражаться неточно, переводить личные реакции в код.

Люди, которые испытывают "плавание", чувствуют огромное облегчение, когда узнают, что другие люди тоже переживали "ретроспективный показ", что его можно контролировать и что это состояние, в конце концов, уменьшается. Люди, которые продолжают "плавать" долгое время - оно может доходить до двух лет - это обычно те, которые рассказывают о серьезной депрессии, чрезвычайной нерешительности и других признаках патологии до присоединения к культу.

Ослабление умственных способностей

Многие ветераны культов не испытывают серьезного непонимания и не явно обеспокоены этим. Однако многие рассказывают - и семьи подтверждают это - что имеют место скрытая когнитивная недостаточность и изменения, которые проходят спустя некоторое время. Бывшим членам культов часто сложно выразить словами недостаточность, которую они хотят описать. Джек, аспирант-физиолог, сказал: "Спустя продолжительное время что-то восстанавливается. Однажды я осознал, что мое мышление постепенно расширилось. Я смог видеть все в более сложном виде. Группа медленно, шаг за шагом, отсекала меня от всего, кроме простейших смыслов "правильно - неправильно". Они удерживают от мышления и рассуждения о любых событиях, постоянно говоря: "Не сомневайся, не будь негативным". Спустя некоторое время вам сложно думать о чем-то, иначе как по упрощенным схемам "да - нет", "правильно - неправильно". Айра, рабочий фабрики, и Джек, который сейчас работает санитаром в больнице, были вынуждены найти себе простую работу, пока не восстановят прежний уровень компетенции.

Некритическая пассивность

Многие бывшие члены обнаруживают, что они принимают практически все, что слышат, как если бы их докультовые способности оценивания и критики были временно отменены. Они не могут слушать и рассуждать, они слушают, верят и подчиняются. Простое замечание, которое высказывают друзья, возлюбленные, сотрудники, и соседи по комнате, воспринимается как команда, даже если человек не хочет выполнять эту задачу или она ему не нравится. Одна женщина посреди ночи откликнулась на приказание, которое высказал по телефону человек, с которым она была едва знакома: "Я взяла машину своего отца, чтобы проехать примерно 100 километров в сельскую местность и помочь парню, которого я всего лишь однажды встретила в кофейной, чтобы перевезти некоторые украденные товары, поскольку он разговаривал со мной по телефону так строго и авторитарно. Не могу поверить, насколько я все еще подчиняюсь людям".

Когда такое поведение возникает во время наших групповых сессий, мы обсуждаем различные культовые постановления против вопросов относительно доктрины или приказаний и эффекты месяцев или лет жизни в окружении, которое поощряет послушание. Бывшие члены некоторых наиболее авторитарных культов описывают постоянные побуждения "отказаться от своего разума... принять... исчезнуть... плыть по течению... Не задавайте вопросы сейчас, потом поймете". Нежелание или возражения вызывают выговор: "Не будь негативным, не сопротивляйся, подчинись".

Джоан была наказанием для многих преподавателей колледжа до того, как присоединилась к культу. "Когда я училась, я была членом радикальной феминистской группы. Я была политическим радикалом. Я пыталась перевернуть всю эту систему. Через три месяца меня переделали, и я стала подчиняться всем. Я все еще имею тенденцию подчиняться каждому, кто скажет: "Принеси мне, сходи за..." Семья Джинни описывала ее как "упрямую. Было невозможно заставить ее сделать то, что она не хотела делать". Теперь она жалуется: "Если любой парень попросит меня о чем-нибудь, я чувствую себя обязанной ответить согласием. Я чувствую, что я должна жертвовать ради них. Это то, что я делала четыре года в группе".

Страх культа

Большинство культов усердно стараются предотвратить отступничество. Некоторые бывшие члены цитируют предупреждения о небесном проклятии себе, своим предкам и детям. Поскольку многие ветераны культов сохраняют некоторую остаточную веру в доктрины культа, уже это может послужить устрашающим бременем.

Когда члены уходят, усилия по возвращению их обратно, как сообщается, варьируются от умеренного беспокойства до случаев применения силы. Многие бывшие члены и их семьи приобретают незафиксированные культом телефонные номера; некоторые переезжают с известного культу адреса; некоторые даже меняют имя и живут в отдаленных местах.

Часто корнем страха, который испытывают бывшие члены, является память о прежних унижениях из-за отхода от "прямой линии". Кэти, которая была в культе более пяти лет, рассказывала: "Некоторые из более старших членов все еще могут достать меня и сокрушить мой дух подобно тому, как они делали это, когда я была подавленной и не могла идти заниматься фандрайзингом или вербовкой. Я не могла ни есть, ни спать. Я была слаба и бездеятельна. Они звали меня, и лидер кричал на меня: "Ты - бунтарка. Я сокрушу твой дух. Ты слишком упрямая". Они заставляли меня ползать у своих ног. Я все еще прихожу в ужас, когда думаю о том, как близко они подвели меня к самоубийству в тот день. Впоследствии долгое время я могла только помогать в приготовлении пищи. Я с трудом помню подробности - это был кошмар".

Кажется, что большинство культов быстро переключает свою энергию на вербовку новых членов, а не на длительные усилия по нападению на отступников. Тем не менее, даже когда первоначальный страх расплаты уже прошел, бывшие члены беспокоятся о том, как реагировать на неизбежные случаи встречи членов культа на улице в ожидании того, что эти члены постараются возбудить в бывших членах чувство вины из-за ухода и будут осуждать их нынешнюю жизнь.

Страх может быть очень сильно выражен у бывших членов, у которых остались супруг или дети, которые были завербованы в культ. Любая попытка установить контакт может закончиться разрывом имеющейся связи с оставшимися. Часто предпринимаются болезненные юридические действия, направленные на опекунство над детьми или владение имуществом, между бывшими и нынешними последователями.

Даже репортеры, которые пришли в культ как поддельные завербованные, чтобы написать статью, и оставались в культе всего несколько дней, чувствовали огромное сострадание к истинным завербованным, которые остались. Один из них, Дана Госни, работавший в Редвуд Сити Трибун, написал, что ему потребовалось три с половиной часа, чтобы выбраться из культа после того, как он объявил, что хочет уйти. Ему отказали в разрешении уйти, его пытались переубедить, ему сказали, что телефон не работает, поэтому он не сможет ни с кем связаться. В конце концов, он говорит: "Сделав два шага за ворота, я почувствовал, что сейчас упаду, и вытянул руку, чтобы удержать равновесие. У меня началась рвота после нескольких часов бурления в желудке. Потом у меня начался неконтролируемый плач. Я плакал о тех, кто остался".

Эффект "аквариумной рыбки"

Особая проблема для ветеранов культов - постоянная бдительность семьи и друзей, которые настороже в отношении любых признаков того, что трудности реальной жизни могут побудить бывшего члена вернуться обратно в культ. Слабые диссоциации, глубокая задумчивость, перепады настроения и положительные разговоры о культе имеют тенденцию вызывать тревогу в семье бывшего члена. Часто ни бывший член, ни семья и друзья не знают, как начать дискуссию на эту тему.

И новые знакомые, и старые друзья могут также выступать триггером, вызывающим в бывшем члене чувство, что люди удивляются, недоумевая, почему он присоединился к культу. В нашей дискуссии бывшие члены рассказывают, как им удается справиться с этими ситуациями. Кажется, самый лучший совет - это постараться сосредоточиться на текущем разговоре до тех пор, пока чувство наблюдения за собой постепенно не исчезнет.

Как я уже писала, бывшие члены иногда хотят поговорить с людьми о положительных аспектах культового опыта. Однако они обычно чувствуют, что другие люди, особенно семья, хотят услышать только отрицательное. Помимо удовольствия от посвящения и простоты жизни в старом режиме, они обычно хотят обсудить некоторые теплые дружеские отношения или даже романы, а также ощущение, что жизнь в культе приучила их к более открытым и теплым связям между людьми, чем у них были до культа. Как воскликнул один человек: "Как я смогу объяснить величайшую вещь - что я больше не боюсь, что меня отвергнут, как я боялся этого раньше? Когда я был в Церкви и занимался уличной торговлей, меня отвергали тысячи людей, к которым я подходил, и я научился принимать это. До того, как я занялся этим, я боялся любого отвержения!"

Будучи обусловленными осуждением своего культа верований и поведения людей вне культа, бывшие члены имеют тенденцию оставаться слишком критичными к большей части обычного человеческого поведения. Это делает их возврат к жизни вне культа еще более сложным. Когда родители, друзья или психотерапевты стараются их убедить быть менее строгими в своем отношении, они имеют тенденцию воспринимать это как доказательство повседневного морального релятивизма.

Сложность объяснения

Бывшему члену культа сложно объяснить человеку, не знакомому с культами, почему он присоединился к нему. Он должен описать нюансы и мощь процедур вербовки, а также то, как он был убежден и индоктринирован. Сложнее всего пытаться объяснить, почему он не мог просто уйти из культа, поскольку это влечет за собой длинные и сложные объяснения процедур социального и психологического убеждения, влияния и контроля

"Люди просто не могут понять, что культ вкладывает в ваш разум, как он играет на вашем чувстве вины и потребностях", - сказал один бывший член культа. - "Психологическое давление намного тяжелее, чем запертая дверь. Вы можете сломать запертую дверь в состоянии страха или гнева, но ментальные узы по-настоящему сложно разорвать. Самое сложное, что я когда-либо делал, - это выход из культа, разрывание этих поистине тяжелых уз на моем разуме".

Вина

По нашим сведениям, значительная часть деятельности культа основана на обмане, особенно фандрайзинг и вербовка. Нечестность рационализируется как нацеленная на благо культа или вербуемого человека. Одна девушка рассказывала, что она вскрывала почту, посылаемую новыми членами и адресованную им, не сообщала им о телефонных звонках, лгала их родителям, говоря, что не знает, где они находятся, когда родители звонили или приходили, и обманывала делающих пожертвования на улице, когда занималась фандрайзингом. "Что-то внутри меня хочет выжить любой ценой, хочет жить, хочет давать, хочет быть честной", - заметила она. - "И я не была честной, когда была в культе. Как они смогли добиться того, чтобы я верила, что поступаю правильно? Я никогда не думала, что это было действительно правильно, но они твердили, что это нормально, поскольку осталось слишком мало времени для спасения мира". По мере восстановления своей совести, многие бывшие члены испытывают глубокое раскаяние, что они лгали, и часто переживают, как компенсировать причиненное зло.

Дилемма альтруизма

Многие люди, вышедшие из культов, хотят найти способы применения своему альтруизму и энергии, не становясь при этом пешками другой манипулирующей группы. Некоторые испытывают страх стать членами группы, беззащитными перед западней контролирующей организации. Однако они ощущают необходимость в присоединении к какой-либо группе. Они интересуются, как сделать правильный выбор среди мириад противоборствующих организаций - социальных, религиозных, филантропических, обслуживающих, психологических - и остаться хозяевами сами себе. Групповой консенсус относительно этого состоит в том, чтобы рекомендовать проявлять осторожность в отношении присоединения к какой-либо новой "возвышенной" группе и вместо этого советовать деятельность чисто социальную, связанную с работой или образованием.

Деньги

Еще одной проблемой для бывших членов является их особый опыт в отношении денег: многие бывшие члены культов во время фандрайзинга на улице получали больше денег за день, чем они когда-либо смогут зарабатывать за день на любой работе. Большинство культов устанавливает нормы ежедневного сбора средств от 100 до 150 долларов. Особо умелые и преданные агенты по сбору средств говорят, что они могут получить 1500 долларов в день. В одной из групп один человек сказал, что он получил 30000 долларов за месяц, продавая цветы, а другой, что он получил 69000 за девять месяцев. Один засвидетельствовал в суде, что он получил четверть миллиона долларов, продавая цветы и конфеты и попрошайничая в течение трех лет.

Больше не элита

"Они заставляют вас поверить в то, что только они знают, как спасти мир", - вспоминал один член. - "Вы думаете, что вы авангард истории... Вы были призваны из анонимных масс, чтобы помогать мессии... Будучи избранными, вы превыше закона... Они пришли к уничижительному и превозносящему выводу, что они более ценны для Бога, истории и будущего, чем остальные люди". Очевидно, что одним из наиболее острых понижений послекультовой жизни является утрата чувства избранности, члена элиты.

На основании нашей работы кажется, что если психотерапевты, а также друзья и члены семьи, надеются помочь, они должны, по крайней мере, обладать некоторым знанием программы определенного культа, чтобы понять, что бывший член пытается описать. Способность объяснить определенные техники реконструкции поведения также имеет важное значение. Один бывший член дважды посетил психотерапевта, но больше к нему не приходил, потому что психотерапевт "реагировал, как будто я выдумываю или сошел с ума; он не мог решить, что именно. Но я просто рассказывал, как было в Семье".

Многие психотерапевты стараются обходить содержание культового опыта, чтобы сосредоточиться на продолжительных личностных качествах. Но если он не знает событий культового опыта, которые терзают разум бывшего члена культа, мы считаем, что психотерапевт не сможет открыть обсуждение или даже понять, что происходит. Рассматривая культовый опыт в общих понятиях, он может подумать, что молодой человек прошел через спонтанное обращение в религию, и может быть не в состоянии осознать сложные, оказывающие сильное давление тактики вербовки и интенсивные процедуры влияния, которые используют культы, чтобы привлекать и удерживать своих членов. Он может ошибочно рассматривать все поведение бывшего члена культа как проявление продолжительной психопатологии.

Многие бывшие члены культов опасаются, что они никогда не смогут восстановить свое полное функционирование. Когда они узнают от группы, что большинство из тех, кто был подвергнут такому воздействию, в конце концов, приходят к ощущению полной компетенции и независимости, они получают большое воодушевление. Их опыт также может учитываться людьми, которые в будущем будут думать над вступлением в такие группы.