Антон Кизим. Тезисы прихожанина по поводу термина «церковный бизнес»

Время от времени в Сети попадаются эмоциональные высказывания «религия – это бизнес». В нашей стране, естественно, в основном говорят «православие – это бизнес». И эти восклицания у меня как у прихожанина Русской Православной Церкви вызывают ряд вопросов.

Прежде всего, хочется уточнить, что имеется в виду.

Как правило, под бизнесом подразумевается зарабатывание денег. И тут надо заметить, что большинство верующих людей при «религиозной деятельности» не зарабатывает деньги, а тратит. Речь идет о нас, прихожанах. Одной из наших обязанностей является содержание храмов. У христиан на это положено тратить десятину – одну десятую своих доходов. Так что мы не зарабатываем деньги, а, скорее, наоборот.

Обратимся к другой формулировке. «Религия – это бизнес священников». То есть имеется в виду «священники так зарабатывают деньги» (а не все религиозные люди). Но при этом возникает следующий вопрос. И что? Мы христиане считаем, что «трудящийся достоин пропитания за труды свои» (Мф. 10:10). Священники получают плату за свой труд. Как и врачи, культурные деятели, учителя, ученые. В общем, как все. Мы, прихожане, считаем, что труд священников достоин того, чтобы выделять на него десятину.

Иногда слышна следующая формулировка: «Церковный бизнес – это способ зарабатывать большие деньги». Тут используется штамп «попы на мерседесах». Видимо, данное использования термина «бизнес» связано со стереотипом «бизнесмен – значит богатый». Но это не совсем верно. Профессии, где много не заработаешь, пожалуй, есть. Но точно нет профессий, где всегда гарантированно может разбогатеть. Кто-то богатеет, кто-то сводит концы с концами, кто-то разоряется. Соответственно, среди священников можно найти и богатых, и бедных (очень часто действует принцип «Каков приход – таков и поп»). При этом главное вот что: разве плохо, если кто-то получает хорошие деньги за свой труд? Если он хорошо выполняет свои обязанности, то это справедливо.

Но есть еще одно значение термина. «Церковный бизнес – нечестный бизнес», «религия – это заработок денег на лжи». То есть подразумевается, что все священники не верят, а врут, чтобы зарабатывать деньги. Какой тут вопрос возникает? Как вообще можно доказать вину всех религиозных деятелей? Читать мысли в принципе невозможно, а тех, кто давно умер, – тем более. При этом, исходя из презумпции невиновности, никого нельзя считать лгуном, пока это не доказано.

Если же речь идет о конкретном «бизнесмене», то тут можно задать вопрос, на каком основании собеседник сомневается в его искренности. Мысли все равно читать не получится, но конкретные обвинения доказать можно. Однако виновность отдельных священников не доказывает вины всех остальных (это нацисты и им подобные могут делать негативные обобщения «раз один представитель народа плох, значит и весь народ – это недочеловеки»).

Если какой-то конкретный священник не соответствует своей должности, то это, безусловно, печально. Также печально, если кто-то получает хорошие деньги, а работает плохо. В таком случае что-то надо менять. И это касается других профессий тоже.

В общем, с тем, что священники – люди дела, мы не спорим. Как и с тем, что за это дело они получают деньги. Мы считаем, что это дело нужное и полезное. Как и другие люди, священники получают деньги за то, что выполняют определенные обязанности.

Если собеседнику интересно, то можно рассказать про Таинства: про Евхаристию, Исповедь и другие. Но, вероятно, Символ Веры лучше излагать последовательно. И прежде чем говорить про Святую Соборную и Апостольскую Церковь, надо сначала рассказать про Отца, Сына и Святого Духа.

Здесь же отметим то, что могут сразу легко понять и «внешние». Если кто-то получает деньги за то, что делает своё дело (а «бизнесмен», - это «человек дела»), нет ничего плохого. Важен вопрос, что это за дело.

Между прочим, главное богослужение в Православной Церкви называется «Литургия». Один из переводов этого слова – «Общее дело».