Внутриутробное крещение: вновь к вопросу об участи некрещенных младенцев

Не так давно известный православный активист Дмитрию Энтео, выступил с инициативой внутриутробного крещения, совершаемого в критических ситуациях, когда очевидно, что плод не выживет. Я бы предпочел оставить в стороне техническую сторону процесса и остановиться на аргументации автора, которая касается богословской и психологической сторон вопроса.

Дмитрий Энтео, как и все сторонники внутриутробного крещения, начинает свою аргументацию с тезиса о том, что погибельная участь умерших некрещенных младенцев всем известна. Однако он не учитывает того, что Церковь приняла мнение свят. Григория Богослова (Слово 40. На святое крещение), который учил, что умершие некрещенные младенцы как не сделавшие ничего, что заслуживает осуждение, не будут ни наказы, ни прославлены: «Подобает знать и то, что крещеные младенцы насладятся райской сладости, а непросвещенные и языческие – не попадут ни в рай, ни в геенну (огненную)» («Синаксарь в субботу мясопустную»). Надо заметить, что в средневековой Католической Церкви это мнение свят. Григория Богослова привело к схоластическому учению о limbus puerorum — лимбе младенцев. Однако на православном Востоке попытки рационализировать дилемму участи некрещенных младенцев не предпринимались.

Кроме того, в послании свят. Григория Нисского «О младенцах, преждевременно похищаемых смертью», в котором святитель пытается ответить на вопрос о причинах преждевременной гибели младенцев, о состоянии младенцев говорится следующее: «не искусившийся же во зле младенец, поелику душевным очам его никакая болезнь не препятствует в причастии Света, пребывает в естественном состоянии, не имея нужды в очищении к восстановлению здравия: потому что в начале не приял в душу болезни».

Можно ли сказать, что свят. Григорий Нисский выражал лишь личную точку зрения, которая не имела опоры в традиции Церкви?

Обратимся к самым ранним свидетельствам церковных авторов II века: «Те, которые останутся как младенцы, не имеющие злобы, будут почетнее всех, о которых сказано выше: все младенцы славны у Господа и почитаются у Него первыми» (Пастырь Ермы, Подобие девятое, XXIX:1‑3). Аристид Философ: «И когда у кого-либо из них [христиан] рождается дитя, они славословят Бога; когда же умирает младенец, они еще более прославляют Бога за то, что он (младенец) прожил в мире безгрешным» (Апология 15:11). Афинагор Афинянин (около 175 г. н.э.) говорил: «Ибо если бы один только праведный суд был причиною воскресения, то следовало бы, что ни сделавшие ничего худого, ни доброго не воскреснут, например самые малые младенцы» (О Воскресении, 14).

Естественно, это утверждение вызывает вопрос, зачем же тогда мы крестим родившихся младенцев? Митр. Иерофей (Влахос) отвечает на этот вопрос следующим образом: «Мы крестим их, чтобы они стали членами Церкви, членами Тела Христова, преодолели смерть и победили "кожаные ризы" тления и мертвенности. Мы крестим их, чтобы по мере взросления, когда ум их будет помрачаться страстями и окружающим мраком, они имели возможность преодолеть страсти, снова соделать чистой умную часть души и победить во Христе смерть» («О смерти младенцев»).

Таким образом, подлинным утешением родителей, испытавших боль утраты младенца, может быть не внутриутробное крещение, которого Церковь никогда не знала, но осознание того, что душа умершего младенца, будучи чистой, не будет лишена причастия Свету в той степени, в которой это только возможно. Свят. Феофан Затворник писал: «— А дети — все Ангелы Божии суть. — Не крещенных, как и всех вне веры сущих, надо представлять Божию милосердию. — Они не пасынки и не падчерицы Богу. Потому Он знает, что и как — в отношении к ним — учредить. — Путей Божиих бездна!» («Наставления в духовной жизни», вып. 8, пис. 1463, стр. 217).

То, что еще не рожденные младенцы по естеству своему способны воспринять благодать Всесвятого Духа свидетельствует и Евангелие: «Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа» (Лук.1:41, ср. Иер.1:5).

Особое внимание стоит обратить на постановление  Синода Элладской Православной Церкви  № 2716 от 2001 года о допустимости отпевания некрещенных младенцев православных родителей, особым чином:

«Синодальное послание касается также и вопроса об участи умерших некрещенных младенцев. Основное отеческое богословское мнение говорит о том, что некрещенные младенцы, как носители прародительского греха, не могут войти в Царство Божие. Но, как свободные от любого другого греха, исключается, что они подлежат вечному наказанию. Потому их спасение входит в соприкосновение с праведным судом и милостью Божией. Элладская Церковь пришла к решению допустить церковное погребение некрещенных младенцев по следующим соображениям:

А) Личная безгрешность младенцев, согласно свят. Григорию Нисскому, в смысле отсутствия страстности делания зла, и поэтому лишение погребальных молитв, имеющее наказательный характер, к ним неприменимо;

Б) Поныне употребляемая практика погребения некрещенных умерших младенцев на христианских кладбищах, которая выражает убежденность, что и они находятся под покровом Божиим.

В) Опыт, который приобрела до сего дня Церковь, что лишение церковного погребения вызывает в народе множество суеверий связанных с посмертной участью неотпетых младенцев;

Г) Для непонятных состояний, каковым является и вопрос спасения некрещенных младенцев, превозмогло человеколюбие Церкви в противоположность отрицанию церковного погребения и вызываемых этим скандалов и соблазнения верных, тем более с тем широким резонансом, который вызывают в последнее время такие случаи» [1].

Аналогичное решение Синода РПЦ могло бы окончательно прояснить этот вопрос и для чад нашей Церкви.