Совместима ли антропософия Рудольфа Штайнера с христианством?

Читая работы Штайнера, не может не броситься в глаза его упорное желание поведать человечеству «истину» о Христе и христианстве. Например, Штайнер пишет:  «… духовная наука (т.е. антропософия. – В.П.) хочет не основать религию, а более религиозно настроить душевную жизнь,  … она как раз ведёт ко Христу как Сущности, стоящей в центре религиозной жизни»[1]; «Духовная наука не хочет заменить христианство, она хочет быть инструментом для постижения христианства. … Духовная наука не хочет заменить христианство чем-либо другим, а хочет только помочь понять христианство глубже и сердечнее»[2].  Желание глубже понять христианство, несомненно, можно только приветствовать. Вопрос в ином: какое отношение к христианству антропософия имеет по своему содержанию? Можно ли, придерживаясь антропософского учения, достичь провозглашаемой Рудольфом Штайнером цели или нет? Попытаемся в этом вопросе разобраться. Надо ли вообще это делать? Рудольф Штайнер пишет: «Странную ошибку совершают те, кто борется с духовной наукой с точки зрения христианства. Пусть однажды спросят у духовной науки, борется ли она с тем, что можно найти внутри христианства? Она подтверждает всё, на чём зиждется христианство. Но к этому она добавляет и нечто другое. Запрещать это другое не значит настаивать на христианстве, но это значит настаивать на ограниченности христианства»[3]. Как видим, по мнению Штайнера,  несогласие христианина с «духовной наукой» является ошибкой, однако основанием для этого несогласия служит критерий истинности учения, предложенный в Священном Писании (заметим здесь, что Штайнер очень любил цитировать Библию в своих работах): «… если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема» (Гал.1:8). Можно ли принимать «благовестие»  Штайнера, если оно противоречит Священному Писанию? Является ли стремление основывать свою духовную жизнь на истине, а не на домыслах Штайнера признаком ограниченности христиан? Как видим из вышеприведенной цитаты, апостол Павел призывает следовать истине, отвергая ложь, при этом ложью он явно считает то, что противоречит апостольскому благовестию. Задумаемся, есть ли основания доверять учению Штайнера и строить свое познание христианства на антропософии? Но сначала скажем несколько слов об основоположнике  этого учения.

 Рудольф Штайнер  (1861-1925) родился 27 февраля 1861 года в местечке Кралевич в Австро-Венгрии[4]. Окончил училище в Винер-Нойштадте, затем переехал в Вену. В Вене Штайнер получил естественнонаучное и математическое образование, занимался философией, литературой, историей. В 1882 году работал над комментариями к трудам Гете. Антропософию (греч. anthropos – человек  и sophia – мудрость)[5] Штайнер создал в Германии в начале XX века. До 1909 года он входил в теософское общество, основанное Е.П. Блаватской, и даже возглавлял его немецкий филиал. Позже, покинув теософское общество, Штайнер основал антропософский центр «Гётеанум»[6]. Последователи Блаватской о причинах выхода Рудольфа Штайнера из теософского общества пишут: «Какие бы причины ухода Штейнера из Теософского общества антропософами ни выдвигались, но главной причиной останется его оскорбленное самолюбие. Рассчитывая после смерти Блаватской быть избранным председателем Теософского общества, Штейнер такого назначения не удостоился…»[7]. Как легко заметить, пылкие уверения теософов о том, что все «религии ведут к одному Богу», не мешают им активно бороться с диссидентами в собственном движении. Например, духовным источником антропософии теософы считают темные силы:  «Помимо открытых и явных врагов, Теософия имеет тайных и, следовательно, более опасных. К числу таких врагов принадлежит Антропософия и ее последователи, … темным удалось завербовать в число своих сотрудников одного из участников Теософского общества – Рудольфа Штейнера,… темные дали миру подобие истины через Антропософию… .  Завладение темными силами Штейнером шло медленно, но верно в течение всей его жизни. Окончательно они завладели им за шесть лет до его смерти. По сведениям из высокоавторитетных источников, последние шесть лет своей жизни Штейнер уже не был Штейнером. В оболочку, в тело Штейнера, вселилась некая темная сила, которая продолжала деятельность Штейнера в нужном ей направлении…»[8]. Как видим, для теософов и агни-йогов антропософия – учение темных, демонических сил, а Рудольф Штайнер – одержимый ими человек. Впрочем, для христиан информация из таких источников, как  теософия и агни-йога, не является авторитетной, потому что сами эти учения, судя по их содержанию, имеют тот же духовный корень, как и антропософия[9]. Но показателен сам факт подобных «разборок» внутри оккультного движения, особенно если учесть, что теософы постоянно обвиняют христиан в расколах.

В своих трудах Рудольф Штайнер постоянно называет антропософию наукой. Можно ли с ним согласиться? Обратимся к его работам: «…так как … духовная наука (антропософия. – В.П.) касается совсем другой области исследования, нежели естествознание, – т.е. не той области, которую можно воспринимать с помощью обычных органов чувств, то есть области внешней природы, – а области духа, то должно быть очевидно, что как раз естественнонаучный способ мышления там, где речь идет об исследовании области духовного, должен существенно видоизмениться, должен стать иным, нежели в сфере естествознания, … человек должен исследовать в духовной науке самого себя, прибегая к единственному инструменту, имеющемуся в его распоряжении для такого исследования, а именно – к себе самому… . Первая ступень духовного исследования – это отделение душевно-духовного от физически телесного. Вторая ступень – соединение с существами, находящимися за пределами чувственного мира»[10]. По признанию самого Рудольфа Штайнера, метод познания, применяемый антропософией, и научный метод познания отличны друг от друга, причину этого Штайнер видит в разнице объектов исследования. Штайнер стремиться стать контактером[11], но не ученым, в классическом значении данного понятия. Если  одним из свойств научного знания является логическая доказуемость, причем это требование обязательно[12], то в антропософии ситуация иная: «…для него (посвященного. – В.П.) эта «сокровенная мудрость» не нуждается в «доказательстве». И он знает также, что не требуется доказательства и для того, у кого, подобно ему, открылось «высшее чувство»[13]. Критерий истинности по-штайнеровски звучит просто: это истинно, потому что мне так кажется! Но данный аргумент несостоятелен: теософы, например, с помощью своего «высшего чувства» ощущают, что Штайнер – одержимый, почему бы не поверить именно им в этом вопросе? О соотношении целей своего учения и науки Штайнер пишет: «То, что ныне часто именуется «единственно-истинной» наукой, может служить скорее даже помехой, чем помощью к достижению этой цели (открытию ясновидения. – В.П.)»[14]. Таким образом, антропософия, как и другие оккультные школы[15], с наукой несовместима. Что же касается сверхчувственного познания, то один из видных последователей оккультизма высказывался о нем в следующих словах: «…приобретение высшего знания путем личного познавания сверхчувственных, потусторонних миров дает право говорить что угодно, дает право на какую угодно мистификацию»[16]. Эти слова оккультист Клизовский относил именно к антропософии, выразив в них свое мнение об учении Штайнера, с его суждением  трудно не согласиться и православному человеку, однако претензии на сверхчувственное познание – удел не только антропософии, но и других оккультных учений, а потому адресат этого утверждения можно расширить.

Примечательны суждения Штайнера о стремлении к истине: «Нельзя говорить: что пользы мне в намерении всецело следовать законам истины, если быть может, я заблуждаюсь относительно этой истины? Все дело в стремлении, в образе мыслей. Даже тот, кто заблуждается, в своем стремлении к истине обладает силой, которая отклоняет его от неверного пути»[17]. Как видим, Штайнер принципиально не признавал в себе способность ошибаться. Христиане же отнюдь не считают, что само по себе  стремление к истине – гарант безошибочности, Священное Писание говорит о лжеучителях, которые, возможно, искренне заблуждаются в своих воззрениях, но конец их, тем не менее – погибель: «…и многие лжепророки восстанут, и прельстят многих» (Мф.24:11), «… и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель» (2Пет.2:1). Духовная жизнь христианина основана на Божественном Откровении[18], личный духовный опыт тоже важен, но его истинность проверяется соответствием содержанию Священного Писания и Священного Предания Православной Церкви. А как можно удостовериться в  истинности духовного опыта Рудольфа Штайнера? Никак! Антропософы вынуждены слепо верить Штайнеру, опираясь только на авторитет своего учителя и на его слова[19].

 Иисус Христос направил своих апостолов в мир на проповедь миру Евангелия (Мк.16:15), сказав, что Второе Пришествие не произойдет до тех пор, пока Евангелие не будет проповедано «по всей вселенной» (Мф.24:14). Евангельское благовестие и Священное Писание в целом являются для всех христиан главнейшим источником духовного назидания[20]. Прп. Иоанн Дамаскин писал: «…исследовать божественные Писания – дело прекраснейшее и душеполезнейшее, … душа, орошаемая божественным Писанием, утучняется и дает зрелый плод – православную веру и украшается вечно цветущими листьями, то есть богоугодными деяниями»[21]. Как к Евангелию относился Рудольф Штайнер, создатель «духовной науки», являющейся «инструментом для постижения христианства»? Обратимся к его трудам: «…события в евангелиях вообще надо понимать не исторически, как если бы они имели значение лишь фактов чувственного мира, а мистически, … надо сначала научиться правильно читать евангелия, чтобы понять, в каком смысле они ставят себе задачей рассказ об Основателе христианства. Рассказ ведется в стиле мистических сообщений»[22]. Нужно заметить, что православные христиане воспринимают повествование Евангелия, в первую очередь, именно исторически. Утреннее молитвенное правило православного христианина включает в себя чтение Символа веры, в котором говорится о распятии Христа при Понтийском Пилате[23]: по замечанию свт. Филарета Дроздова, это указание призвано «… обозначить время, когда Он (Христос. – В.П.) был распят»[24]. Таким образом, для христиан евангельские события историчны, они отнюдь не являются «мистическими сообщениями». Штайнер же видит необходимость в том, чтобы  «…осветить … Евангелия так, как это происходит в антропософски ориентированной духовной науке. Если вы проследили … пояснения Евангелий (сделанные Штайнером. – В.П.), то вы заметили, что в основу не бралось то, что дают дошедшие до нас евангельские писания, потому что к излагаемому в них приходится сначала относиться как к чему-то совершенно ненадежному. Поэтому всюду приходится обращаться к чтению духовного письма, к Хронике Акаши[25]… . Так должны быть восстановлены по Акаша-Хронике Евангелия от Матфея, Марка, Луки… . В будущем для объяснения Евангелий сначала будет необходимо восстановление их истинного первоначального облика,… лишь чтение в Хронике Акаши способно нам гарантировать истинность евангельского текста»[26]. Итак, Евангелия, дошедшие до нас, Штайнер считал «излагающими что-то совершенно ненадежное», в отличие от тех сведений о евангельских событиях, которые были почерпнуты Штайнером из его собственных мистических «прозрений» «Хроник Акаши». Однако каждый «духовидец», читающий «Хронику Акаши», почему-то всегда находит там что-то свое, значительно отличающееся от прозрений его предшественника. Например, то, что прочитал о Христе в этих хрониках Рудольф Штайнер, почему-то не совпадает с тем, что «Хроника»  открыла Леви, автору «Евангелия Иисуса Христа эпохи Водолея»[27], так же претендовавшему на свободный доступ к чтению «Хроники». Но если откровения духовидцев, читающих «Хронику Акаши» как раскрытую книгу, столь противоречивы, то кому же из них  доверять?

 Рудольф Штайнер, как и  все оккультисты, признавал закон кармы. Вот, например, его мнение  о крещении Иоанна (Мк.1:4-5; Лк.3:3): «Они (т.е.  те, кто приходил к Иоанну Крестителю. – В.П.) принимали Крещение, дабы очиститься от грехов, то есть изменить завершившуюся карму их прежних жизней…»[28]. Как и многие оккультисты, Рудольф Штайнер смешивал два разных понятия  – «карма» и «грех». Карма есть действующий механически закон причинно-следственной связи между поступком и его результатом. Грех есть нарушение Божиих заповедей. Карму изживают, грех может быть прощен. В первом случае мы имеем дело с учением о законе, действие которого безусловно, во втором – со свободной волей человека, способного принести покаяние или закоснеть во грехе[29]. Антропософия делает человека рабом абстрактного закона, в христианстве человек соотнесен с Богом-Личностью.

Помимо учения о законе кармы, антропософия проповедует закон реинкарнации. Штайнер пишет: «Своими поступками человеческий дух действительно подготовил свою судьбу. В своей новой жизни он связан тем, что он творил в прошлой»[30]; «Дух же подлежит закону перевоплощения, закону повторяющихся земных жизней»[31]. Учение о реинкарнации чуждо христианству, хотя оккультисты постоянно стремятся уверить христиан в обратном[32]. В Священном Писании есть стихи, которые полностью опровергают возможность существования закона перевоплощения: «… ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор.5:10). Не сказано «живя в телах», а сказано –  «живя в теле». Так же в Священном Писании мы можем прочитать: «… Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк.16:25-26). В притче о богаче и Лазаре, говорящей о посмертной участи человека, мы не находим ни малейшего намека на возможность перевоплощения после смерти. Наконец, стих, который прямо говорит нам, что мы живем лишь один раз: «И как человекам положено однажды умереть, а потом суд…» (Евр.9:27).

Основанием христианства является христология. Вопрос, Кем был Иисус Христос, принципиально важен: является ли Он одним из духовных учителей наравне с Кришной и Буддой, как учат теософы[33], или Он есть Единственный истинный Бог (Ин.1:1-5), Каким открывает Его Библия? Что думал об этом Рудольф Штайнер? Сразу же нужно заметить, что антропософская христология не выдерживает никакой критики. Из его творений читатель узнает о том, что на свете, оказывается, существовали … два Иисуса (!): «В начале нашей эры родились два мальчика Иисуса. Один происходил из Натановой линии дома Давидова, другой из Соломоновой линии того же дома. Эти два мальчика родились не одновременно, но все же вскоре один за другим. В Соломоновом мальчике Иисусе, которого изображает Евангелие от Матфея, воплотилась та самая индивидуальность, которая прежде жила на Земле как Заратустра. Так что в этом мальчике Иисусе Евангелия от Матфея мы имеем перед собою вновь воплотившегося Заратустру или Зороастра. И в этом мальчике Иисусе, каким изображает его Евангелие от Матфея, растет до двенадцатого года индивидуальность Заратустры.

На двенадцатом году Заратустра покидает тело этого мальчика и переходит в тело другого мальчика Иисуса, описанного в Евангелии от Луки. Оттого этот ребенок сразу так изменяется. Родители удивлены, найдя его в Иерусалиме в храме после того, как в него вошел дух Заратустры. Это указано в том обстоятельстве, что мальчик, после того как он был потерян и потом снова найден в Иерусалиме, в храме, говорит так, что родители его не узнают, потому что они знали этого ребенка – Натанового мальчика Иисуса – таким, как он был прежде. Когда же он стал говорить со знатоками Писания во храме, он мог говорить так оттого, что в него вошел дух Заратустры.

До тридцатого года дух Заратустры жил в юноше Иисусе, который происходил из Натановой линии дома Давидова. В этом другом теле он дозревал до еще более высокого состояния. Нужно заметить еще, что в этом другом теле, в котором жил теперь дух Заратустры, была та особенность, что в его астральное тело излучал свои импульсы из духовного мира Будда»[34]. Утверждения о том, что в теле Иисуса жил дух Заратустры,  а также о том, что  астральное тело Иисуса «заряжалось» импульсами Будды, оставим на совести Рудольфа Штайнера. С такой же степенью достоверности он мог утверждать, например, что в Иисусе до тридцати лет жил Кришна или, скажем, главный шаман Новой Гвинеи. Обратим внимание на утверждение Штайнера о существовании двух Иисусов, основанное на мнении, что в Евангелиях от Матфея и Луки описаны два разных человека. Разночтения в родословии Христа в Евангелии от Матфея и в Евангелии от Луки с древних времен привлекали к себе внимание[35], но церковные авторы не уставали вновь и вновь объяснять их причину. Евсевий Памфил (IVв.) приводит в своей «Церковной истории» объяснение христианского ученого Юлия Африкана (ум.237г.): «Имена поколений в Израиле исчисляли или по природе, или по закону: по природе, когда имелось преемство законных сыновей; по закону, когда по смерти бездетного брата его брат своему чаду давал имя умершего. Тогда не было еще ясной надежды на воскресение и будущее обетование считали заодно со смертным воскресением: имя умершего должно было сохраниться навеки. Поэтому из лиц, упоминаемых в этом родословии, некоторые были законными наследниками своих отцов по природе, другие же рождены были одними отцами, а по имени принадлежали иным. Упоминали же тех и других: и действительных отцов, и тех, кто были как бы отцами. Таким образом, ни то, ни другое Евангелие не ошибается, исчисляя имена по природе и по закону. Потомки Соломона и Нафана до того переплелись между собой вследствие „воскрешения“ бездетных, вторых браков и „восстановления семени“, что одни и те же лица справедливо могли считаться детьми  и мнимых, и действительных их отцов. Оба повествования совершенно правильны и доходят до Иосифа путем извилистым, но верным»[36]. Таким образом, и в Евангелии от Матфея, и в Евангелии от Луки речь идет об Одном и Том же Человеке. 

Кем был Христос для Штайнера? Вполне можно допустить, что сам Рудольф Штайнер не смог бы однозначно ответить на этот вопрос. В его трудах мы находим  множество самых разных утверждений на эту тему. Помимо того, что, по мнению Штайнера, в Иисусе до тридцати лет обитал дух Заратустры[37], причем в то же время кармический судья[38] Христос был равен Будде[39], оказывается, «Митрой и Дионисом одновременно было то существо, которое проникло в человечество с событием в Палестине…»[40]. Складывается впечатление, что логика Штайнера в этих утверждениях проста: маслом каши не испортишь. Далее, Штайнер пишет: «…надлежит различать носителя Христа и самого Христа в этом носителе. В теле, которое является носителем Христа, не было никакой человеческой индивидуальности, достигнувшей, к примеру, высокого развития, потому что индивидуальность Заратустры покинула это тело, … существо Христа жило не в человеке, достигшем особой высоты адепта, а в простом человеке, который отличался от других лишь тем, что он был покинутым Заратустрой организмом…»[41]. Таким образом,  если Заратустра и покидает тело Иисуса в возрасте тридцати лет, то оно не остается пустовать, ибо, как пишет Штайнер, «Христос вступил на тридцатом году жизни Иисуса из Назарета в его физическое, эфирное и астральное тела, то есть … в их построении не принимал участия с детских лет»[42]. Интересно, что фантазии Рудольфа Штайнера опять же не имеют ничего общего со Священным Писанием: как и все оккультисты[43], он не понимал, что само по себе слово «христос» не является именем собственным, «христос» значит «мессия», «помазанник Божий» и является наименованием служения: «… мы нашли Мессию, что значит: Христос» (Ин.1:41). Но Рудольфа Штайнера интересовало не Евангелие, а «Хроники Акаши», поэтому его «откровения» о Христе столь значительно отличаются от Откровения Божия.  Однако и на вышесказанном вымыслы Рудольфа Штайнера о Христе не заканчиваются, он пишет: «Человеческий организм, который во время Крещения от Иоанна стоял в Иордане, укрыл в себе после Крещения, после того, как «Я» Иисуса из Назарета вышло из трех тел, укрыл в себе совершенно сознательно высшее человеческое «Я», которое обычно бессознательно для человека с мировой мудростью действует в ребенке»[44]; «Познать те силы, которые действуют в человеке в его детском возрасте, это значит познать в человеке Христа»[45]. Если верить Штайнеру, то в каждом ребенке живет Христос. Как же тогда понимать следующие слова Священного Писания: «То есть не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования признаются за семя» (Рим.9:8)? Значит, есть дети, которые не «суть дети Божьи», каким же образом можно предположить, что они – обитель Христа?

Следующим характерным моментом христологии Штайнера является то, что Штайнер подчиняет Христа «космическим силам»: «Когда в последние три года своей жизни, от тридцати до тридцати трех лет Иисус из Назарета как Иисус Христос странствовал по Земле в Палестине, в Нем непрерывно действовала вся космическая сущность Христа. Христос стоял всегда под влиянием всего Космоса. Он не делал ни одного шага без того, чтобы на Него не действовали космические силы)»[46]. Как видим, Христос оказывается не Богом, Которому «дана… всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28:18), а существом, подчиненным Космосу и слепо выполняющим повеления неких космических сил. Приняв христологию Рудольфа Штайнера, христианам придется отказаться от слов апостола Фомы: «Господь мой и Бог мой» (Ин.20:28), потому что Бог, над Которым еще есть управляющий Им «Космос», – уже не Бог, а всего лишь служебная сила, наподобие ангела.  Истинным Богом Штайнера, подчинившим себе даже Христа, оказывается безликий космос. Уже из одного этого нетрудно сделать вывод, что фантазии Рудольфа Штайнера о Христе к христианству не имеют никакого отношения, они не только не помогают «…понять христианство глубже и сердечнее»[47], но  уводят читателя от Христа, явленного в Божественном Откровении.

Христианство учит, что Бог творит мир через Слово (Ин.1:1-3), в христианстве Христос – присносущий Бог: «Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин.8:58), «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк.10:18).  В антропософии же Штайнера жизнь Христа подчинена … гороскопу: «И то, что происходило здесь с Иисусом из Назарета, было постоянным исполнением гороскопа: ибо в каждый момент происходило то, что обычно происходит только при рождении человека. Это могло быть так лишь потому, что все тело Натанового Иисуса оставалось доступным для влияний всей совокупности ведущих нашу Землю сил космически-духовных иерархий»[48]. Обоснование своего мнения Штайнер, как ему кажется, находит в Священном Писании, а именно в тех местах Евангелия, где указывается время совершения тех или иных событий: «То существо, которое странствовало тогда по Земле, имело, без сомнения, вид всякого другого человека. Но действовавшие в нем силы были космическими силами, приходившими от Солнца и звезд; они руководили телом. И то, что делал Иисус Христос, происходило в согласии со всем существом мира, с которым связана и Земля. Оттого в Евангелиях так часто едва слышно указывается на положение светил при свершениях Иисуса Христа. Прочтем в Евангелии от Иоанна, как Христос находит своих первых учеников. Там говорится: «был же час десятый», ибо Дух всего Космоса выразил себя в этом факте сообразно с условием времени. Такие же указания даны в других местах Евангелий менее отчетливо, но умеющий читать Евангелия найдет их повсюду»[49]. Но если человек скажет, что он позавтракал в девять часов, означает ли это, что его завтрак именно в это время был предопределен звездами? Или человек волен сам выбирать время своего завтрака?  Христианство издревле боролось с астрологией[50], например прп. Иоанн Дамаскин писал: «Эллины … говорят, что через восхождение, и захождение, и сближение этих звезд, и солнца, и луны управляются все наши дела – ведь этим занимается астрология. Мы же утверждаем, что… мы, будучи сотворены Создателем обладающими свободною волею, сами распоряжаемся своими поступками. Ибо, если мы все делаем вследствие движения звезд, то совершаем то, что делаем, по необходимости; а то, что происходит по необходимости, не есть ни добродетель, ни порок; если же мы не имеем ни добродетели, ни порока, то недостойны ни похвал и венцов, ни порицаний и наказаний – да и Бог окажется несправедливым, доставляя одним блага, а другим бедствия…они [т.е. звезды] не суть причины чего-либо из происходящего, ни возникновения того, что возникает, ни гибели того, что гибнет…»[51]. Иисус Христос есть Бог, звезды – творение Божие: «И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды;  и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю,  и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что [это] хорошо» (Быт.1:16-19). Сказав, что Христос подчинен космическим силам, приходившим от Солнца и звезд, Штайнер тем самым подчинил Творца Его собственному творению, что абсурдно не только исходя из христианского вероучения, но и исходя из вероучения любой традиционной религии мира, верящей в Личного Бога. Пытаясь доказать истинность своего утверждения, Штайнер пишет: «С этой же точки зрения нужно судить, например, о чудесах исцеления больных. Мы укажем только одно место; там говорится; «Когда же зашло солнце, то принесли к Нему больных своих и Он исцелил их». Что значит это? Евангелие указывает здесь, что это исцеление было связано со всем положением светил, что в соответствующее время имелась такая мировая констелляция, которая могла быть только после того, как Солнце зашло. Здесь подразумевается, что соответствующие силы исцеления могли проявляться в то время после солнечного захода. Христос Иисус описан как посредник, приводящий больного в соприкосновение с силами Космоса, которые именно в это время могли действовать исцеляюще. Это были те же самые силы, которые действовали как Христос в Иисусе. Благодаря присутствию Христа происходило исцеление, так как благодаря Ему больной подвергался исцеляющим силам Космоса, которые только при определенных условиях места и времени могли действовать так, как они действовали»[52]. Евангелие нигде не говорит о том, что исцеления, совершенные Христом, были связаны с положением светил, а лишь указывает время, когда они произошли, причем далеко не всегда. Прочитав Евангелие, нетрудно увидеть, что Христос творил чудеса в разное время суток, но нигде не сказано, чтобы Он хотя бы однажды отказал в исцелении на том основании, что звезды еще не приняли нужного положения на небосклоне.  Что же касается желания представить Христа проводником исцеляющих сил Космоса, то в Евангелии мы читаем о том, что Субъектом любых чудес, совершенных Господом, был Он Сам: «Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин. 5:17).   

В заключение статьи обратимся к воспоминаниям о Рудольфе Штайнере и его учении тех, кто знал этого человека лично. Николай Бердяев писал: «Редко кто производил на меня впечатление  столь безблагодатного человека, как Штайнер. Ни одного луча, падающего сверху. Все он хотел добыть снизу, страстным усилием прорваться к духовному миру… . Некоторые антропософы производили на меня впечатление людей одержимых, находящихся в маниакальном состоянии, … верующие антропософы гораздо более догматики, гораздо более авторитарны, чем самые ортодоксальные православные и католики…»[53]. Вот мнение об учении Штайнера Ивана Ильина: «Выдвигаемая Штейнером «Антропософия» – учение враждебное и настоящей философии, и подлинному искусству»[54].

Рудольф Штайнер считал, что мнение окружающих является путем к познанию, а мышление служит заботе о здоровье рассудка: «…именно в усвоении сообщений других и заключается первая ступень к собственному познанию,… никто не может стать «видящим» в высшем смысле, … кто перед этим не вработался в жизнь мысли… . И нет лучшего ухода за этим здоровьем, чем подлинное мышление. Это здоровье может даже серьезно пострадать, если упражнения для высшего развития не будут построены на мышлении»[55]. Что ж, к этим словам, возможно, следует прислушаться и не подвергать опасности свое здраво-мыслие, погружаясь в оккультные «упражнения для «высшего» развития». Вывод автора статьи прост: антропософия является антихристианским учением, основанным на «духовных откровениях» одного человека. Данные «откровения» не имеют ничего общего с содержанием Священного Писания и не только не подтверждают фундаментальные основы  христианской веры, как пытался уверить своих последователей Рудольф Штайнер[56], но, наоборот, прямо противоречат им.